У Шекспира в «Гамлете» есть такая сцена. К принцу подходят его бывшие сокурсники по университету, подосланные королем с целью выведать, что у него на уме, и начинают исподволь задавать ему свои вопросы. Гамлет протягивает им флейту и просит: «Сыграйте мне». «Мы бы с радостью, принц, - отвечают они, - но мы не умеем». «Но ведь это так просто! – настаивает Гамлет.- Нужно лишь дуть в нее, открывая и закрывая попеременно пальцами дырки на ней». « Но мы не умеем!» – твердят они. «Как же так? – говорит Гамлет. – Вы не можете сыграть на этой флейте, но хотите играть на моей душе. Неужели вы полагаете, что я устроен проще, чем эта дудка?»
Что нужно человеку, чтобы его подпустили к управлению атомным реактором? Ему нужно окончить школу, университет, аспирантуру. Он должен десятки раз доказывать свою компетентность, прежде чем его подпустят к этому реактору. А что нужно, чтобы управлять человеческим обществом? Ничего не нужно! Никаких знаний! Никто не экзаменует кандидатов в президенты, губернаторы, мэры и вообще начальники. Никаких тестов на компетентность. Неужели человеческое общество устроено проще, чем какой-то паршивый реактор? Человеческий мозг – это самая сложная структура во Вселенной. А человеческое общество, как совокупность этих мозгов, еще сложнее. Кто же смеет управлять этим обществом? Человечество должны пасти высокоразвитые инопланетяне. Но их нет! Возможно, они и прилетали на земную орбиту, но, посмотрев на то, как живут человеческие туземцы, удалились в молчании. Будь я инопланетянином, я бы так и поступил. Кто по человеческим меркам самый большой урод? Инопланетянин. Он не черный и не белый, ни кривой и не хромой. Он вообще не человек. Он – самый большой урод! Надо полагать, что с инопланетской точки зрения, мы все – ужасные уроды. Что же нам делать? Остается только одно – вручать власть самым умственно развитым представителям человеческого рода, обладающим детерминированным мышлением. На этой планете такого еще не было никогда в истории. Платон мечтал, что миром будут управлять мудрецы. Суждено ли его мечте когда-нибудь сбыться?
Беда этого мира в том, что пасут его люди с инфантильным мышлением. И не важно, что они называют себя демократами, либералами, правыми, левыми или еще как-то. Их благие намерения значения не имеют. Важно лишь то, что они превысили уровень своей компетентности. Очевидный факт заключается в том, что если общество поражено какими-то пороками, – значит, на это есть социально-психологические причины. Их нужно искать. Для этого нужно уметь думать. А если думать нечем? Остается только бить по следствиям и приказывать самолетам летать. И почему они не летают, как им предписано из самых высоких инстанций?
И вот Евросоюз, порожденный коммунальными умами бюрократов (а они всюду мыслят одинаково), трещит по швам. Очень скоро все европейцы вновь разойдутся по своим отдельным квартирам. И вот Американская империя, главной ценностью которой является вовсе не американский народ с его биллем о правах и уж тем более не все остальные народы, а лишь сама эта Empire, становится все большим злом для всего мира, вовлекая его в глобальный кризис и войны. А конфедеративный дух внутри самих США все ощутимее сменяется тоталитарным духом. Все – во имя Empire. Да восторжествует Америка, и погибнет мир! А вот Китайская империя, которая сохранила свою многовековую целостность тем, что загнала населявшие ее народы в тысячелетнюю кому. А ныне эти народы проснулись, и вместе с ними – все их интернационально-коммунальные проблемы. Китай ныне – вовсе не тихий омут.
Истина проста. Единство лебедя, раки и щуки противоестественно. Но для бюрократического инфантильного ума, который с рождения пичкают патриотическими гимнами (что, впрочем, не мешает ему обращаться с соотечественниками как с мусором), совершить такую радикальную смену ценностей можно только через невротический шок.
История всегда рассказывалась и будет рассказываться как история личностей. Некие X, Y и Z вершат судьбы народов. Таковы законы жанра. Невозможно рассказать, что делали миллионы всякий иксов и как их желания суммировались в ту или иную реальность. Так инженеры, упрощая свои расчеты для сложных систем, используют формальные центры масс, в которых фактически может оказаться даже пустота. Личность в истории – не более чем этот условный «центр масс». Ее роль в судьбах миллионов ничтожна мала, а мифологизация этой личности есть лишь плод тоталитарных режимов. Дело в обществе, в законах его бытия.
Для государств, как для корпораций и банков, должна существовать процедура юридического банкротства. Если государство не способно решить свои психиатрические (т.е. социальные, национальные, экономические, политические, религиозные и пр.) проблемы, если его раздирают конфликты, оно должно быть разделено центробежными силами. По сути гражданская война является таким стихийным банкротством. Государство – не человек, спасти которого от смерти можно только лечением. Нет в природе такого организма как «государство», хотя все конституции мира твердят именно это. Государство – это абстрактная совокупность людей, более или менее искусственная, закрепленная на насилии, на привычке, на страхе перемен, на корысти чиновников – «слуг» этого государства (как будто можно быть слугой абстракции!). Смерть государства вовсе не убивает граждан, их убивает его «лечение». Современный мир полон этих банкротов. И у каждого священная конституция. Убивать государство нельзя! Это – преступление (как будто можно быть преступником против абстракции!)