Знаменитым тираном античности был Дионисий в Сиракузах. Платон дважды посещал этого царька, уговаривая его совершить благородный поступок и вернуть свободу народу. Но Дионисий подозревал (как все тираны в этом мире), что за такое благодушие и отказ от власти он вскоре поплатится жизнью. Ему оставалось одно – править и дальше, пока смерть не заявит на него свои тиранические права. А вот еще более знаменитый деятель античности Сулла был диктатором Рима. Непрекращающиеся гражданские войны довели Римскую империю до изнеможения. Сенат предложил Сулле диктаторские полномочия. По сути его власть ничем не отличалась от тирании. Тем не менее, истребив всех своих противников, Сулла через три года снял с себя диктаторские полномочия и вернул власть сенату. Он объявил себя частным лицом, которое по закону любой гражданин может привлечь к суду. И, как рассказывает Плутарх, народ был так потрясен этим поступком, что никто из родственников репрессированных не посмел начать с ним тяжбу. В наше время самым знаменитым тираном, пожалуй, был Сталин. Большевики захватили власть в России насильственным путем, а упразднив Государственную Думу, они формально поставили себя в положение незаконной власти. Сталин был тиран в юридическом смысле. А вот Гитлер был диктатором. Его партия пришла к власти в результате народных выборов. Власть Гитлера была абсолютно законной с демократической точки зрения. Демократия иногда может приводить к диктатуре, как женская беременность - к выкидышу.
Итак, олигархия делится на диктатуру и тиранию.
В свою очередь демократия как народовластие делится на АРИСТОКРАТИЮ – власть лучших и ОХЛОКРАТИЮ – власть худших, ибо народ – это люди, а люди бывают разные. Тот же самый Платон, который и солоно не хлебавши покинул тирана Дионисия, много лет занимался изучением общественного устройства. В конце концов, он написал книгу «Государство». Догадайтесь, сторонником какого правления был Платон? Конечно, аристократического. Но я утверждаю, что его мечта до сих пор не осуществлена.
Аменхатепы и Рамзесы, Киры и Дарии, Навуходоносоры и Бальтазары, Давиды и Соломоны, Александры и Цезари, Махараджи и Мандарины, Ханы и Султаны, Ричарды и Людовики, Фридрихи и Карлы, Иваны и Петры не были лучшими представителями своих народов. Их интеллектуальные и нравственные заслуги ничтожны. То, что вся эта власть говорила о себе самой, гроша не стоит. Когда европейские монархи стали называть себя, подражая римским патрициям, аристократами, это была наглая ложь. Эти короли лгали, крали, убивали, прелюбодействовали и завидовали. Они жили в зоопсихологии, и от черни знать (лучших) отличали вовсе не интеллект и нравственность, а только богатство и власть. Все режимы, порождаемые ими, были по определению тираниями и диктатурами, т.е. олигархиями, властью немногих. Собственно поэтому их свергали в национальных революциях. Но именно благодаря этим историческим процессам и сложился политический миф, всемирное недоразумение, ассоциирующее аристократию с монархией и противопоставляющее аристократию демократии как власти народа, порождаемой революциями. Аристократия – это часть демократии, ее лучшая форма в отличие от охлократии, которой чаще всего и заканчивались революции с их разнузданным террором. Лучшие примеры тут – Французская и Русская революции. Такова логика словоупотребления. И я утверждаю, что в истории человеческой цивилизации аристократического государства в стром определении этого термина еще не было.
Итак, демократия делится на аристократию и охлократию.
Просто демократии как таковой не существует! И когда ваш очередной президент, премьер-министр или парламент станут говорить вам о прелестях демократии, спросите их, о какой демократии они говорят: об охлократической или аристократической? И пусть у них хватит наглости ответить вам, что они – ум, честь и совесть нации, что они, чиновники, – вершина национального интеллекта, а саммиты президентов – это съезд лучших представителей человечества.
Пирамида власти, если рассматривать ее иерархические (пространственные) уровни во временном аспекте, становится моделью истории цивилизации. Большинство людей бессознательно именно так и воспринимают развитие человечества. Для многих власть единого «мудреца и праведника», наместника нуминозного Я (Бога) становится иконой мироустройства. Обывателю по недоразумению кажется, что наилучший миропорядок может быть установлен некой уникальной личностью, которая одним своим авторитетом будет пресекать грешные поползновения исполнителей своей благородной воли.