Это воплощение Господа Рамы и центр паломничества. Это врата, ведущие к Богу».
ХАЙДАКХАН — МОДЕЛЬ ЕДИНСТВА С БОЖЕСТВЕННЫМ
Хайдакхан как центр мирозданья, согласно Шри Бабаджи, является уникальным местом по нескольким причинам. Бабаджи говорит, что оно было священным местом обитания Божественной Энергии, возможно, в течение миллиона лет, местом, где Господь Шива совершал духовную практику на благо человечеству, способствуя развитию человечества от низшей ступени развития к современной.
Присутствие энергии и аватары Господа Шивы привлекало в эту местность риши и мудрецов. И у Бабаджи было постоянное чувство присутствия Божественного в Хайдакхане. Он говорил, что божества совершают омовения в реке, танцуют в горах и на берегу реки, иногда говорят Его устами. Множество людей — индусов и западных приверженцев испытывали на себе воздействие этих форм тысячами способов и ощущали их реальность.
Хайдакхан к тому же — духовный центр, который гостеприимно встречает людей, разными путями стремящихся к освобождению. Бабаджи не совершал никаких попыток обратить людей в определенную веру, но он старался оживить в людях чувство Божественного и божественной гармонии мирозданья. Какую бы веру они ни исповедовали, какие духовные и философские взгляды у них ни были, Бабаджи делал все возможное, чтобы помочь людям обрести понятие единства Творения и развить в себе чувство красоты, гармонии, блаженства и жизненных сил, которые приобретаются соблюдением принципов Истины, Простоты, Любви.
Очевидно, главным значением ашрама, руководимого Бабаджи, является то, что он служит моделью новой эпохи или нового мира, к созданию которого Он стремился. Великий переворот, для осуществления которого Он пришел в мир, начинался в крошечной удаленной горной деревушке и в ашраме Хайдакхана как «огненная и водная стихия», набравшая силу за пределами долины. Бабаджи показывал приезжавшим в ашрам, как нужно жить: активно, принося пользу другим, созидая, в гармонии с землей и с другими, и отправлять вибрации гармоничной энергии в мирозданье за пределы земной атмосферы.
«Здесь создается новый мир... Новый мир начинается отсюда».
Тринадцать с половиной лет Бабаджи отдавал всю Свою энергию, чтобы продемонстрировать людям более миролюбивый, созидательный, гармоничный образ жизни, и он сумел сделать Хайдакхан моделью такого существования.
В последние годы и особенно месяцы Своей миссии Бабаджи отсылал преданных домой, чтобы они создавали у себя на родине ашрамы по образу того, каким Он руководил в Хайдакхане. Ведь Бабаджи превратил это древнее священное место в рай для Нового Мира.
«Отказывая в привязанности тем, кто поклоняется мне, я пытаюсь укрепить их веру. Я исчез, дабы они так углубились в мысли обо мне, что не могли думать ни о чем другом.»
ГЛАВА 14.
Махасамадхи
ПРЕДВЕСТНИКИ УХОДА
Лила Бабаджи — Его воплощение имела удивительное завершение. Я думаю, что почти каждый, испытывая любовь к Бабаджи и ощущая зависимость от Его физического присутствия, с доверием восприняли утверждение Шастриджи, что учитель останется с нами до 1988 г. Более того, многие полагали, что Он, уходя, дематериализуется, наподобие Старого Хайдакхан Баба, и превратится в светящийся шар. Говорили даже, что Бабаджи собирался взять с Собой одиннадцать учеников.
Бабаджи сыграл с нами ту же шутку, что и с юношей, желавшим увидеть на Его голове шрамы времен сражения на Курукшетре. Он давал нам множество возможностей догадаться о грядущих событиях, но никто из нас не понял, к чему Он готовится.
После махасамадхи многие высказывания Бабаджи и опыт учеников получили совсем иную трактовку. Все стало очевидно, что Его уход совершился по заранее намеченному плану, который Он, играя с нами, приоткрывал, но окружал Своей майей.
В 1972 г. Шри Нантин Баба, определяя Бабаджи как воплощение Господа Шивы, добавил, что Он явился в мир с особой целью и, исчезнув через несколько лет, вскоре явится вновь.
В феврале 1973 г. Шри Ганготри Баба подтвердил слова Нантин Баба и уточнил, что Бабаджи уйдет из жизни через семь или восемь лет, если только на Его пути не встретится великий приверженец, ради которого Он задержится на некоторое время.