— И часто ты катаешься хотя бы на одном из них?
— Почти никогда…
— Так и знала, ты ленивый и безнадёжный, как все.
— Нормально так наехала, я вообще-то на роликах часто летаю.
— Нет, мне это не подходит, я тут подумала, может как-нибудь смогли бы вместе на великах покататься?
— Слушай, сегодня вечером, когда начнёт темнеть, я приеду в парк и буду кататься на роликах, захочешь — бери свой велик и приезжай, составишь компанию.
— Хорошо, встречу тебя в парке, когда сядет солнце.
Кататься в парке по вечерам да на роликах — это особое удовольствие. Бывает, приедешь на машине, достанешь коньки из багажника, переобуешься и полетел — красота. Почему по вечерам? Просто вечером в парке людей почти никого, и главное — нет маленьких детей, бегающих по дорожкам.
Вы только представьте, на большой скорости летит дядька весом 85 килограмм, залетает за поворот, а там карапузы на пути топ-топ своими маленькими ножками. И не затормозить, и не объехать, и даже не перепрыгнуть. Видели бы вы глаза родителей этих детей. Я видел, больше не хочу. А что в таких случаях делать? Руки прижимаешь, чтобы не отломались, поворачиваешься боком, и со свистом улетаешь на обочину. А дальше как повезёт, либо кубарем, либо плашмя через траву, через кусты и дальше по инерции в канаву. Скорость-то полёта хорошая, потому и посадка долгая. Пару раз уже такое случалось, никогда не забуду. Вот с тех пор я в парк только по вечерам, так спокойней, да и сам целее буду.
Вечерело. Прошло уже полчаса, как я катался в тишине и гордом одиночестве… «трям-дрям» вдруг пискнул мобильник в кармане. Достаю, читаю смску: «Встречай меня у входа через 15 минут!» Боже, как это оригинально…
И она приехала. Картина просто сюрреалистическая, я аж загляделся. Прежде всего, велосипед — огромный такой. Не скажу, что совсем уж древний, но похоже, на нём ещё её бабушка каталась на свидания: большие колёса, мощная рама и высокий руль. Она не сидела на велосипеде, на нём невозможно просто так сидеть, Чудо именно восседала на нём, причём гордо и величаво. Особый шарм этой картине придавало её коротенькое белое платье и бардовые гольфы выше колена.
— Дарлинг, ты прекрасно выглядишь!
— Спасибо.
— Велосипед бабушкин?
— Нет, мой, не издевайся, пожалуйста, лучше поехали.
— Ну, поехали.
Весело было. Когда дорожка с горки шла — я её обгонял, когда в гору — цеплялся за багажник. Кто-то протестовал, но кто-то в ответ рассказывал про русские народные сказки, а именно о том, кто такая наглая рыжая морда, почему добро не всегда побеждает зло, и откуда пошла традиция, что битый небитого везёт. Хотя большую часть времени мы просто катились рядом.
Чудо спросила.
— Ты так быстро едешь, и даже не запыхался!
— А чего мне запыхаться, я же не первый день катаюсь, не дохлый, дышу хорошо, не курю, в конце концов.
— А раньше курил?
— Никогда, даже не попробовал.
— А травку?
— Я же говорю, никогда.
— Это не одно и то же, полно людей, которые не курят вообще, но травкой иногда затягиваются.
— Нафиг мне это не упало, какой в этом смысл?
— Ну почему сразу смысл, просто это поднимает настроение…
— У меня нет с этим проблем.
— Помогает расслабиться…
— А я не напрягаюсь.
— Расширяет сознание, обостряет чувства…
— Это только убогим на голову надо искусственно расширять сознание.
— Вот сейчас я тебя не поняла, объясни.
— Вот смотри, когда человек слаб зрением — он помогает себе очками, сломал ноги — помогает себе костылями, а когда ущербный на фантазию — помогает себе травой. Здоровым людям, тем более здоровым на голову, этого не надо. Трава — это удел ущербных людей, которые не могут контролировать свои собственные мозги, я к таким людям себя не отношу, а ты?
— А я считаю, что в этой жизни всё надо попробовать!
— Ух ты, как смело! А давай я твою теорию сейчас за одну минуту в пух и прах разнесу.
— Вот только не надо мне говорить, о том, что надо попробовать с крыши дома спрыгнуть, знаю я эти доводы…
— Это слишком примитивно.
— Тогда дай мне пример того, что я не соглашусь попробовать, если буду знать, что мне от этого будет хорошо, и никаких последствий.
— Легко, как насчёт секса с 34-ёх летним русским мужиком в парке в лунную ночь?
Сказал и сказал. Со мной такое случается, иногда я говорю быстрее, чем думаю. Чудо хотела было что-то возразить, но отвернулась и задумалась. Какое-то время мы просто катились молча. В воцарившейся тишине были слышны только поскрипывание её старого велика да стук моих роликов по асфальту. О чём она думала — понятия не имею. Не поворачивая ко мне лица, она улыбнулась и спокойно сказала:
— Ты доказал свою правоту.
— Спасибо, было несложно.
— Слушай, поздно уже, ты не отвезёшь меня домой, а то мне в центр города ехать надо, а это далеко и страшно одной в темноте.
— Не вопрос, а велик куда мы денем?
— Как куда, с собой возьмём, ты же на машине.
— Твой велосипед в мою Хонду Сивик в жизни не влезет: в салоне места нет, на крышу не положить, а в багажник он только одним колесом, и то еле поместится.
— А что же мне делать?
— Понятия не имею, бросай его тут до завтра и поехали, тебя без велика я отвезу.
— Я не могу его бросить.
— А я не могу его в машину впереть.
— Придумай что-нибудь, я знаю, ты обязательно сможешь придумать.
— Откуда столько уверенности в моих способностях?
— Потому, что ты русский, а это значит, ты обязательно что-нибудь придумаешь.
Веский аргумент. Картина печальная, ситуация патовая. Ночь в самом разгаре, парк, темно. Стоит это Чудо, нет, не Чудо… Несчастье, вся такая беленькая, беззащитная, вцепившаяся насмерть в руль своего монстрообразного велика, смотрит на меня этими, чёрт побери, глазищами и ждёт каких-то там нереальных чудес.
— Давай сюда свой велик.
— Только не выбрасывай его, пожалуйста.
— Не боись, солдат ребёнка не обидит, иди, садись в машину уже.
Как мог, засунул велик одним колесом в багажник, повытаскивал из кроссовок шнурки (благо в Адидасах они по метру длиной каждый), привязал раму к замку и сверху притянул крышку багажника. Ничё так получилось, сам даже не ожидал.
— Я знала, что ты сможешь, ты особенный.
— Пацан сказал — пацан сделал, говори, куда ехать-то?
— Я тебе сейчас покажу…
Подъехали к её дому. Вышел из машины, выгрузил велик. Вышла и она.
— Тебе помочь занести велосипед?
— Я жениху своему сейчас позвоню, он спустится и поможет мне.
— Поздравляю.
Чудо подошла, обняла, положила голову мне на плечо.
— Спасибо, что не бросил меня одну, ночью, в этом страшном парке.
— Да не за что.
Она взяла велосипед и, не оборачиваясь, ушла в сторону дома. Через несколько дней она переехала жить в Монреаль. Больше мы с ней никогда не виделись.
Размышления в зубоврачебном кресле