— Вижу, вы тоже так считаете, доктор. Тогда сделайте это. Он не будет страдать, верно?
Голубые глаза женщины-ветеринара сделались ледяными, а ее голос, казалось, накрыл их инеем. Но муж и жена слишком торопились, чтобы заметить это.
— Нет, не будет страдать.
Супруги расплатились и как-то чересчур торопливо удалились, аккуратно прикрыв за собой дверь. Шум отъезжающей машины, донесшийся с улицы, подтвердил окончательный, без надежды на помилование приговор несчастному животному.
Он присутствовал при этой сцене, не переставая работать. И только теперь оставил разведенный в ведре гипс и подошел к Клодин Петерсон. Оба белые — она в своем халате, он — от пыли на одежде.
— Не убивайте, доктор. Я возьму его.
Она не ответила, окинула его изучающим взглядом, еще помолчала и наконец произнесла только одно слово:
— Хорошо.
Повернулась и ушла в свой кабинет, оставив хозяина наедине с его трехлапым котом. А имя появилось само собой — движения котенка походили на танцевальное па в ритме вальса: раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три…
И Вальс остался.
Он хотел переложить кота, который громко мурлыкал у него на коленях, на кровать, как вдруг кто-то сильным ударом ноги распахнул дверь. Вальс испугался и мгновенно шмыгнул под кровать — он оказался весьма проворен и на трех лапах.
Властный голос прогремел в комнате. До того, что осталось от его ушей, донеслось:
— Кто бы ты ни был, лучше выйди, вытянув вперед руки, и без резких движений. У меня ружье, и я намерен им воспользоваться.
Он на мгновение замер.
Потом, не проронив ни слова, поднялся, спокойно прошел к двери и перед тем, как ступить в освещенный проем, поднял руки. Это было единственное движение, которое еще вызывало у него боль.
И лавину воспоминаний.
Бен Шепард отошел за бетономешалку, стараясь занять такую позицию, чтобы дверь оставалась под прицелом. Капли пота стекали по вискам, напоминая о том времени, когда в этом ангаре бывало жарко и сыро. Ему хотелось смахнуть пот, но он все же решил не выпускать из рук свой «ремингтон». Кто бы ни был там, в той комнате, неизвестно, как он ответит на требование выйти.
Но самое главное, Бен не знал, вооружен ли тот человек. Так или иначе, он предупредил его. У него в руках помповое ружье, и слов на ветер он не бросает. Он воевал в Корее. И если этот тип или эти типы не верят, что он действительно намерен стрелять, то сильно ошибаются.
Но ничего не произошло.
Он предпочел не включать свет. В полумраке время, казалось, принадлежит только ему и его сердцу. Он подождал несколько мгновений, тянувшихся целую вечность.
Вообще-то он случайно оказался здесь.
Возвращался после игры в кегли со своей командой. Клуб находился на Вестерн-авеню, но, как только он выехал из Норт-Фолк-Виллидж, на приборном щитке его старого фургона замигала лампочка — масло на исходе. Если поедет дальше, рискует застрять.
Совсем недалеко был переулок, который вел к его ангару. Не сбавляя скорости, он круто развернулся на встречной полосе, а затем выключил двигатель и на холостом ходу подъехал к ограде. Приближаясь к зданию, он слушал, как шуршит под колесами галька — все громче по мере того, как машина теряла скорость. И тут ему показалось на мгновение, будто он заметил неяркий свет в окне.
Он сразу же остановил фургон. Достал из-под сиденья «ремингтон» и проверил, заряжено ли ружье. Осторожно, не хлопая дверцей, вышел из машины и двинулся вдоль дороги по траве, чтобы приглушить шаги в тяжелых ботинках.
Наверное, когда уезжал отсюда пару часов назад, просто забыл погасить свет.
Конечно, так и было.
Но в любом случае он предпочел убедиться в этом с ружьем в руках. Как говорил его старый отец, от излишней предосторожности еще никто не умирал.
Он прошел вдоль ограды и обнаружил разрезанную сетку. Потом увидел в окне задней комнаты свет и какую-то тень.
Руки, сжимавшие ружье, вспотели сильнее, чем следовало бы. Он быстро огляделся.
И не заметил поблизости никаких машин. Это весьма смутило его. В ангаре полно разных материалов и инструментов. Стоят они не так уж и дорого, но какой-нибудь вор вполне мог позариться и на них. Однако все это довольно тяжелые вещи. Ему показалось странным, что кто-то, задумав обчистить его склад, решил заявиться сюда пешком.
Он пролез в отверстие и прошел к двери у въездных ворот. Толкнув створку, понял, что она открыта, обнаружил в замочной скважине ключ и при слабом свете фонаря заметил открытую дверцу шкафа с пожарным краном.