Не успела девушка открыть рот, как её мачеха начала подливать масло в огонь.
— Не стоит её об этом спрашивать. Лучше подумай, как убрать ветер в её пустой головушке, иначе семью Шэн будет ждать крах с такой бестактной правительницей, — голос женщины был столь звонким и беспощадным, что бил по ушам оскорбленной девушки.
Юй Хуиан чуть было не опешила от удивления и шока. Они сейчас серьёзно напрямую гробят свою дочь таким мерзким отношением к ней?!
— Не недооценивай меня, вторая жена, я ужё все придумал. С завтрашнего дня Шэн Джу получит новые пособия по самосовершенствованию и будет заниматься втрое больше, — отмахнулся от женщины Император.
Родители общались меж собой так, словно их дочери вовсе не было за столом, упрекая старшую и лелея младшую.
— Зато наша Киу освоила новую технику, — внезапно разговор от старшей дочери перешёл на младшую, в которой Императрица души не чаяла.
По роману Императрица являлась второй женой Императора, и её родная дочь была Шэн Киу. Шэн Джу родилась от первой жены, которая скончалась сразу же после рождения ребенка. Понятное дело, почему мачеха так грубо отзывается о Шэн Джу, но почему Император поступает не лучше?
— Да-да, — без какого-либо интереса ответил отец, вновь обращая внимание на старшую дочь. — Шэн Джу, ты — позор нашей семьи. Дабы хоть немного заглушить свою вину, ты обязана тренироваться до потери сознания. Ты меня поняла? — голос Императора звучал грубо, а слова были так жестоки, что девушка не находила на них ответа.
«Почему родители так холодны к Шэн Джу? В романе об этом не было и слова. Только то, что Император с Императрицей являлись строгими родителями, но не открытыми тварями, которые смеют так говорить с дочерью, прямо поливая её грязью. Но по обстановке видно, что в этой семье такое отношение — норма»
Шэн Джу не знала, что ответить, потому решила промолчать, продолжая поглощение пищи, потому как знала, что даже одно неверное слово может забрать её баллы.
— Ох, кажется, наша Джу стала настолько велика, что смеет игнорировать даже слова собственных родителей? — с явным упреком бросил Император, прожигая взглядом старшую дочь.
«Да блин, не знаю я как вам отвечать!» — у Юй Хуиан началась паника. Свирепые взгляды семьи чётко давали понять, что она обязана им ответить, но что? Прокручивая характер великой госпожи, Шэн Джу подняла голову, робко ответив:
— Прошу простить эту дочь за грубость. Она постарается стать лучше, дабы вызвать гордость своих родителей, — данную реплику Юй Хуиан взяла из совершенно другого романа. Но, не услышав предупреждения Системы и не увидев гнева родителей, поняла, что сказала всё верно.
— Так-то лучше. Не забывай, что все ещё не замужем лишь из-за моей милости. Но она не вечна, — отвернувшись от старшей дочери, напомнил глава семьи Шэн место девушки в Царстве.
Юй Хуиан начала задумываться, а точно ли Шэн Джу так усердно тренировалась из-за своего желания стать великой Императрицей или всё же это была прихоть её семьи?
Всего час просидев в кругу «Семьи» Шэн Джу уже мечтала вновь оказаться в детдоме. За весь ужин её ещё не раз упрекнули в плохом поведении, неосвоении техники и множестве других проступков, которых она посмела совершить илли не совершить.
После общения с родными Юй Хуиан даже обрадовалась, что в своём мире является сиротой. И была рада, что вовсе не имела семью, ведь быть в родстве с такими грубыми и злыми людьми — сплошное наказание. Теперь не удивительно, в кого пошла Шэн Джу. Всё же, когда тебя изо дня в день упрекают и принижают, ты волей-неволей становишься безжалостной и злой, желающей выместить свою ненависть хоть на ком-то.
Слава богу, Юй Хуиан не была вспыльчивым подростком, потому смогла пропустить упрёки новой семьи мимо ушей. Но всё же они немного расстроили её. На публике Император и Императрица выглядели разумными и вполне справедливыми людьми, но стоило им уйти от лишних глаз, как они покрывали всё грязью.
Автор не потрудился описать, почему Шэн Джу была гадкой. Просто была — и всё тут. Теперь же, зайдя вглубь романа, Юй Хуиан осознала истинную причину такого поведение юной девушки.
Система, по всей видимости, решила дать Юй Хуиан немного привыкнуть к здешней атмосфере и не докучала ей, чего нельзя было сказать об Императоре.
Шэн Джу целыми днями сидела за самосовершенствованием с раннего утра и до самой ночи, лишь раз в день принимая еду, слушая упрёки семьи.
Даже уже взрослую, в душе, девушку эти злые языки начали выводить из себя, ежедневными необоснованными претензиями, а если вспомнить, что сейчас даме всего семнадцать, то как сильно слова родных ранили подростка, страшно даже представить. А как она выносила все тягости, свалившиеся на неё по поручению отца, и вовсе казалось невозможным.
Шэн Джу был дан только час в день на отдых, всё остальное время она либо проводила за книгами, либо тренировала духовные техники. На сон отдалено всего четыре часа, на трапезу пятнадцать минут, передышка между свитками и тренировками ещё пятнадцать минут. То есть, по своей сути, за двадцать четыре часа девушка могла перевести дух лишь за четыре с половиной часа. Все остальное время у неё было забито на отказ.
Юй Хуиан совершенно не привыкла к таким нагрузкам. В своём реальном мире она даже не занималась спортом, а тут, можно сказать, по несколько часов силовые, после чего целая куча устной зубрежки. Потому первые дни дама чуть ли не плакала от ужасной усталости. Но благодаря натренированному телу и уму Шэн Джу, юная девушка быстро вошла в дело.
Из-за столь строгого графика, Юй Хуиан начала забывать, кто она и зачем вообще всем этим занимается. Но в очередной перерыв, решив подышать свежим воздухом, она вдруг увидела Ян Ченга, убирающегося в саду.
Ребенок так усердно трудился, что Юй Хуиан невольно засмотрелась на него, вспоминая своё прошлое. Будучи ребенком, она, в пятилетнем возрасте, попала в детский дом, где её также заставляли вырывать сорняки и делать разную домашнюю работу. А всё потому, что она слабая и неспособная сказать твердое и уверенное: «Нет».
Частенько дети издевались над ней просто потому, что она являлась тихой. Лишь через три года после ухода из детдома, благодаря общению с хорошими людьми, Юй Хуиан смогла немного восстановиться и начать жить, не думая о ужасах своего детства. Но сейчас, видя побитого и несчастного ребенка, ей как никогда хотелось подойти и обнять его, сказав, что всё будет хорошо и нужно лишь потерпеть.
Словно прочитав её мысли, Система, впервые за долгое время, дала о себе знать, внезапно появившись перед Шэн Джу.
[Вы хорошо проявили себя в самосовершенствовании, потому Система начисляет вам +100 баллов. Итог 450]
Стоило Шэн Джу обрадоваться данной новости, как улыбка тут же слетела с её лица новым уведомлением Системы:
[Шэн Джу не пропускала ни одного месяца, чтобы не унизить Ян Ченга. Вам был дан послабляющий режим в прошлом, но он уже подходит к завершению. До конца сегодняшнего дня вы должны поступит как Шэн Джу, иначе у вас спишется 300 баллов]
Юй Хуиан наивно предполагала, что если она будет держаться подальше от главного героя, то проблем не будет. Но, конечно, Система не даст ей так просто жить.
— Унизить? Я никогда прежде не делала ничего подобного! — возмутилась девушка на Систему, которая тут же дала подсказку:
[Вы можете воспользоваться тремя из предложенных нами унижениями:
1. Словесно — за это будет начислено 50 баллов;
2. Физически — за это будет начислено 70 баллов;
3. Словесно и физически, за что будет начислено сразу 150 баллов.
Какой выбор вы предпочтёте?]
«Никакой, чёрт тебя дери!» — хотелось крикнуть Юй Хуиан.
— Подойдёт ли под унижение, если я обзову его дураком? — с надеждой спросила лилово-голубоглазая девушка.
[Шэн Джу не использовала столь легкие слова]
— Сколько мне там ещё баллов надо собрать, дабы вести себя как я хочу… — взвыла Юй Хуиан, понимая, насколько она слаба в нынешней власти Системы.