Теперь он не улыбается. Просто встает с порога и ждет. Неизвестно чего.
– Знаешь, в чем разница между твоим отцом и Тайлером? – спокойно говорит мама. – Твой отец не вернулся.
Глава 5
Как я ни умоляю маму уехать, она отказывается. Выключает двигатель, вертит на указательном пальце ключи от машины и молчит, словно воды в рот набрала. Не уговаривает, не утешает. Мне ничего не остается, как выйти из машины и встретиться лицом к лицу с человеком, на которого я не могу смотреть.
Я еле волочу налитые свинцом ноги, оглядываясь через плечо на маму и посылая ей глазами безмолвный сигнал бедствия, но она лишь пожимает плечами и устремляется к черному ходу, чтобы не мешать нам. Какая трогательная забота!
Тайлер стоит на крыльце, засунув руки в карманы джинсов, и нервно кусает губы.
Я останавливаюсь в нескольких метрах от него и замечаю на щеке красноватое пятно. Мне так стыдно, что я не могу даже посмотреть ему в глаза.
– Извини, что ударила, – говорю я, не поднимая головы.
Он пожимает плечами и трогает щеку.
– Ничего страшного.
Наступает неловкое молчание, от которого мне хочется плакать. Почему так случилось? Как мы до такого дошли? Когда вспоминаю причину, меня вновь охватывает ярость, я с трудом сдерживаюсь. Слышно, как по дороге проезжают машины.
– Ты можешь поехать со мной?
Я наконец осмеливаюсь посмотреть ему в глаза.
– Куда?
– Не знаю, я бы хотел с тобой поговорить.
В его глазах – тревога. Он боится, что я откажусь.
– Пожалуйста, Иден.
– Не о чем нам разговаривать.
– Нет, есть.
Несмотря на мое отчаянное сопротивление, я тону в его зеленых глазах, которые всегда обладали надо мной властью. Как я любила эти глаза! Теперь я их ненавижу. Он приготовился к спору, но я не собираюсь спорить с тем, с чем согласна. Тайлер прав: нам есть о чем поговорить, просто я не хочу.
Что делать? Больше всего мне хочется вбежать в дом и запереть за собой дверь, однако я понимаю, что все равно от него не отделаюсь. Надо покончить с этим раз и навсегда.
Я молча киваю, он облегченно вздыхает и достает из заднего кармана ключи от машины, а я ловлю мамин взгляд из-за шторы в гостиной. Заметив, что я смотрю на нее, она наклоняется и исчезает из виду. Я вспоминаю нашу ссору. Мне сейчас легче говорить с Тайлером, чем с мамой.
Что-то не видно его роскошной тачки. Я оглядываюсь по сторонам, вспоминая навороченную спортивную «ауди», которую трудно не заметить: элегантную, отполированную до зеркального блеска, с антрацитово-черными дисками. Однако Тайлер ведет меня к другой машине, припаркованной через дорогу. Черная, четырехместная, колеса покрыты засохшей грязью, а по пассажирской двери тянется пара царапин. Достаточно популярная модель «ауди», которых в городе полно, и не новая. Я удивленно смотрю на него, но он лишь пожимает плечами и говорит:
– Купил машину попроще.
– Почему?
– Поменял приоритеты, – серьезно отвечает он.
Я сжимаю губы и отвожу взгляд. В машине пахнет незнакомым одеколоном. На зеркале заднего вида висят три освежителя воздуха в форме деревьев. Чтобы не пялиться на Тайлера, я рассматриваю салон. Под ногами валяются какие-то брошюры, на приборной панели собралась пыль, на заднем сиденье разложены несколько футболок. Черные кожаные сиденья порядком вытерты.
Несколько минут едем молча, радио выключено, слышно только гудение кондиционера. Тайлер нарушает тишину:
– Мне нравится твоя новая прическа.
Я еще немного не в себе от его появления и не понимаю, о чем он говорит. Опускаю солнцезащитный козырек, вытаскиваю маленькое зеркальце и рассматриваю свое отражение. Ну да, прическа. Мои волосы были в два раза длиннее, а сейчас едва прикрывают плечи.
Ставлю на место козырек и опускаю глаза на прореху в джинсах.
– Угу.
Во мне многое изменилось. Я почти перестала пользоваться косметикой, потому что она размазывалась, когда я плакала. Поменялся и характер. Раньше я была спокойной и собранной, а теперь могу выйти из себя от любой мелочи, потому что меня переполняет ненависть. А еще я набрала пару лишних килограммов.
Многое изменилось, слишком многое.
Я втягиваю живот и приподнимаю колени, чтобы ноги не казались такими толстыми. Расслабляюсь только тогда, когда вижу, что внимание Тайлера полностью приковано к дороге.
Мы практически выехали из города. Час пик, дорога забита, и тишина кажется еще более тягостной. Я не начинаю разговор, потому что мне нечего сказать. Поговорить хотел он, а не я. В неловком молчании проходит целый час. Позади остались Беверли-Хиллз и Вест-Голливуд, и только когда Тайлер сворачивает на Норт-Бичвуд-Драйв, до меня доходит.