Сперва они остановились у ресторана, где подавали вкусные перепелы и мороженое по специальному рецепту на основе рома. А так же отличный алкоголь.
Естественно, для царских особ моментально нашелся отдельный VIP-столик и два стола рядом для охраны и помощников.
Вообще ресторан славился своим обслуживанием и тем, что это было единственное место в столице, которое удостоилось пяти звезд от ассоциации кулинаров. А это, между прочим, всего несколько ресторанов на планете.
Публика соответствующая.
Князья, богатые графья, также члены Канцелярии и военные высших чинов. Для остальных тут цены были, прямо скажем, высоковаты.
Вот и сейчас, большой зал не слишком загружен, все же рабочее время, но в зале сидела семейная пара у окна и еще небольшая компания аристократов у стены. Ну и кто-то шумел в дальнем углу ресторана. Скорее всего, кто-то из мажорчиков гуляет.
— Ну, и как там твой Кузнецов поживает? — улыбнулась царица, поглядывая на свою дочь.
— Мама! С каких это пор он мой? — возмутилась она.
— Но ты же отправила подарок в Широково. Кажется, мотоцикл?
— Вообще-то это его. Он с Есениным гонял и с Дункан, — надула губы Екатерина.
— Кстати, ты слышала, что Саша сейчас где-то в Валахии? — как бы между делом сказала царица.
— Да откуда мне знать? Это скорее у Паши надо спрашивать, — она посмотрела, когда ее брат звонил в последний раз. — Он тоже не звонил.
— Сейчас у него идут напряженные переговоры с США, так что там вообще со связью тяжело…
— Эй! Официант! Еще коньяка! — крикнул мужчина из дальнего угла. Как раз где сидела шумная парочка.
— Что-то как-то громковато… — фыркнула Ольга, глядя на официанта. Тот только поклонился и убежал успокаивать крикунов.
И как только официант скрылся за колонной, где и располагался столик, оттуда потянуло загробным холодом и эманациями смерти.
— Мама… — напряглась Катя, увидев, как глаза царицы вспыхнули.
— Они что, вообще уже охренели? — она вскочила со своего места, и стул упал на пол.
Тут же повскакивали охранники, но по мановению царской руки, все остались на местах.
Екатерина же поспешила за матерью к тому столику.
Это были два мужчины. Один незнакомый бородатый мужчина в широкополой шляпе и кожаной куртке, а второй…
— Михаил Юрьевич? — удивилась Катя, узнав Лермонтова.
Он был слегка помят и сильно пьян. Впрочем, как и его товарищ.
— Петя, Миша, вы вообще охренели? — зашипела Ольга, и Катя только сейчас поняла, что второй мужчина это ее отец под артефактом хамелеона.
Смеющиеся мужчины не сразу поняли, кто перед ними, а как разглядели, то опьянение быстро сошло на нет благодаря энергии.
— Оля… — замямлил царь. — А ты как нас нашла?
— Добрый день, Ваше Высочество, — быстро вскочил Лермонтов и поклонился.
— Да сядь ты уже! — махнула она рукой и сама села перед ними. — Я вас не искала, Петенька. Вообще, как ты помнишь, я тебе сказала, что мы с Катей едем прогуляться!
— Ну я не думал, что вы загляните сюда… — немного потупив взгляд, сказал он. — Да и мы тут с Мишей обсуждаем возвращение Люси.
— О как! — немного подобрев, сказала Ольга. — И когда?
— Да вот, на днях, — пожал плечами Лермонтов. — Сообщила, что долечит какую-то девку и приедет.
— Ну пусть хоть напишет…
— Папа-а-а-а! — подала голос Катя. — Значит, ты тут с друзьями развлекаться, а я должна сидеть дома?
— Вообще-то мы обсуждаем важные политические дела…
— Ага, и кто побеждает? Кубинский ром или шотландский виски? — язвительно подметила она.
— Вис… Это секретная информация, — поправился Петр.
Царица только вздохнула и встала из-за стола.
— Пошли, доченька, а то тут слишком много деловых людей.
Царица заплатила за напитки, и они с дочкой поехали покупать одежду на осень.
Дикая Зона.
Япония.
— Ну здравствуй, великий обманщик, граф Михаил Кузнецов, — мужчина снял капюшон и открыл лицо в шрамах. — Как тебе живется в чужой шкуре?
Вот так поворот, которого я вообще никак не мог ожидать!
Ну ладно, попробуем сыграть в дурачка.
— Что? В какой шкуре? — постарался я состроить максимально непонимающее лицо.
— Хватит, — он не повысил голоса, но его слова эхом пронеслись по всему метеориту.
Да, силен. Очень силен. Как бы я ни хотел, сейчас мне не победить этого человека, кто бы он ни был.
— Кто же ты такой? — прищурился Захар, подходя ближе.
Его аура была настолько плотной, что становилось тяжело дышать.