— А я думал, что это родовая память… — расстроился я.
— Это она и есть, просто что-то мог показать Ерх, а что-то кровь. Твоя врожденная предрасположенность к адаптированию дала тебе эти знания. Без нее ты бы даже не был признан родом Кузнецовых.
— Вот оно как. Опять та история про избранного?
— Это уже не ко мне вопросы, — она улыбнулась Лоре, а та подмигнула.
— На самом деле я просто хотела тебя кое о чем попросить, — продолжила Марина. — Похорони тело моего сына…
— Боюсь, это будет проблематично, — пожал я плечами. — Кажется, когда я видел его в последний раз, он как раз душил меня.
Мне теперь было любопытно, как мне удалось выкарабкаться.
— Эти шрамы… это не мой сын… В нем кто-то иной. Что-то! И оно разрушает тело и душу моего Миши, — печальным голосом сказала Марина.
— Душу? Разве, ну знаете, она не того? — помахал я ладошками.
— Нет, без хозяина нельзя управлять телом. А когда в одной оболочке сразу две души, то происходит разрушение. Хотя тело моего сына слишком слабое… Как и его отца.
Она еще раз вздохнула.
— Я что-то вообще ни черта не понимаю.
Казалось, Марина Кузнецова объясняет все простым языком. Но эта недоговоренность меня убивала.
— Лора, дорогая, объясни вкратце.
— Не волнуйся. Ты будешь тупить, пока кровь нормально не начнет поступать к тебе в мозг. Короче, друг мой. Тот хулиган, Захар, это настоящий Михаил Кузнецов, но в него кто-то вселился, когда он умер. Верно? — она посмотрела на Кузнецову, и та кивнула. — Вот. Но чтобы тело функционировало, он как-то запечатал еще и душу настоящего Михаила. Так? — Очередной кивок. — Но тело Михаила слабовато, чтобы выдержать то нечто, что вселилось в тело. И судя по всему, тело Валеры, как раз предназначалось для этого. А теперь, раз он понял, что в тебе легко уживаются питомцы, он решил попробовать вселиться в тебя.
— Попробовал? — удивился я.
— Об этом позже, — расплылась в улыбке Лора. — Марина, я все верно сказала?
— Да, Лора, все верно.
— Так, стоп, — замахал я руками. — Значит, если я уничтожу это нечто в теле Михаила, то он вернется к жизни?
Обе странно улыбнулись. Как будто перед ними стоял наивный паренек.
— Душа, это почти программный код, — пояснила Лора. — Человек умер, но его «код» остается на какое-то время, и с этим связаны разные побочные эффекты. Цвет глаз, отпечатки пальцев или, например, старые шрамы. И Захар этот код заморозил.
— А-а-а, кажется, понял, — вздохнул я. Было сложно, но все же, получилось. — Тогда у меня такой вопрос. Почему Миша Кузнецов? Почему никто другой? На свете что, мало умирает магов? Или этот кто-то не мог выбрать более подходящий вариант?
— Боюсь, тут вопрос в адаптации. Кровь Кузнецовых достаточно сильна. Все же это чистые маги, без примесей, — продолжала рассказывать Кузнецова. — Мишин прадед был первым, кто стал магом в этом мире, получив огромные силы… Соответственно потомки унаследовали его кровь. Но тут появился ты — человек с безграничным вместилищем…
— Хватит, я понял, — я остановил ее жестом. Мне начинало это надоедать. — Но почему отец Михаила так легко умер?
— Просто он сдался, — пожала плечами Кузнецова. — После моей смерти и пропажи сына — у него была серьезная психологическая травма.
— Ладно, попробуем тогда упокоить душу моего оригинала, — кивнул я и перевел взгляд на Ерха. Все же Марина меня слегка утомила своими рассказами. Уж больно замудренными они были.
Конечно, я понимал, что Кузнецова хотела выговориться, но она же сама сказала, что от нее остались лишь мысли и воспоминания. Она не была той Мариной Кузнецовой, которая умерла вместе с сыном под завалами. Это простой образ.
— А ты чего тут забыл? — спросил я Ерха.
— Так я это, с ней, — кивнул он в сторону Кузнецовой. — Ну и еще я хотел извиниться. Я с самого начала понял, что ты не наследник моего первого владельца, но все же я накосячил, когда отказался бить Захара.
— Да, он упомянул, что ты не можешь атаковать Кузнецовых… — кивнул я.
На что Ерх только ухмыльнулся.
— Не, херню он сказал. Я могу. Просто меня смутило наличие крови Кузнецовых в Захаре… — пожал плечами мужик-меч. — Я растерялся. И вдруг он бы меня сломал? А ведь починить уже не так просто…
— Ой все, знаю я тебя, — улыбнулся я и махнул рукой. — Ты самый сильный меч, который мне попадался. Сомневаюсь, что тебя может сломать такой слабак, как Захар.