file 0.3
txt: мне придётся провести много времени без сознания. Над-риман мне безопасен, но три года одиночества меня соскучат. Так что, вот мой крест, робот БТ поможет мне к кресту приняться. Буду спать, спать в любом смысле, но, натурально, боюсь ожить, проснувшись, а релаксанты мне не помогают. Вот и придумал я записать мою историю и заставить прочитать её того меня, что слезет с креста девственным Марком Байно через многие личные годы за многие парсеки отсюда, нанизавши на нос двенадцать Дистанций разом.
До старта осталось около десяти суток. К суткам есть у меня шесть сточасовых кислородных патронов и плащ-палатка. Шипоносец стоит в зенитной позиции над северным эверестом ЕН-5355 и гонит процессор к старту; атмосфера заглушена, связь с системой прервана; "Чайковский" под автоматикой: прощай, Палладина Дальняя, Молодая земля, потерянный мною чёрный бриллиант Императорской Дюжины. Впрочем, уже не бриллиант. Вон он, бриллиант, у меня в сундучке. Но об этом потом, после, на восходе Солнца, если ты не полез, куда стрелка не вела, девственный космач.
Двое моих, что выжили и кого я не бросил, уже в наркау-те. Спит старшина товарищ Исмаэл Блэк-Блэк по прозвищу Хендс, и мой победитель, убийца моих людей, самый смелый землянин, самый красивый мой враг, соператор-11 шипоносца "Чайковский" Лем Мегасопелл, мой генерал, уснул в слюнях. Законсервированный (судя по каменным пылевым кроликам в углах и пазах - с самой постройки звездолёта) наркобокс 12-7 мы отрезали от аудита намертво и очень ловко. (Говорю "мы", но, конечно, сеть шипоносца ломал и перестраивал Мегасопелл.) Так вот, отрезали мы "двенадцать-седьмой" от БВС-ГЛАВНОЙ, осветили два купола, а свет украли - откуда подумать? - с локального АПЦ, системы внебюджетной. Всё чинно-благородно.
Всё чинно-благородно. Так говорила моя Раса. Я, Хобо Аб, помню, как она это говорила, слышу её голос. Она читала романы, повести и рассказы, стихи и поэмы, она знала много красивых и даже прекрасных выражений. Бройлеры, как довелось мне выяснить, очень много, неожиданно много, много больше людей читают. Относятся к чтению чрезвычайно серьёзно. Точнее - не живут без него. Раса читала мне вслух контрабандные книги. И ставила мне контрабандную музыку. Почти невозможно было остаться мёртвым. Флаг.
file 0.4
txt: полная декада времени у меня, много большой музыки в наушниках, шесть по сто часов патронов к кислородному прибору плащ-палатки, что не истрачу - сдует надриман, а не истрачу я много. Даже у Земли должен быть шанс, вдруг получится пожар? Я закрепил плащ-палатку на полу, расчалил прямо посередине. Плащ-палатка "nike". Можно сидеть, можно лежать, если под тягой. Сотня тысяч калорий в таблетках и брикетах, жевательная резинка. Воды вот, правда, хоть мойся: холодильники наркобокса не в общем контуре, поскольку свои минус шестьдесят берут за бортом, ну а лёд спокон веку несчи-тан у нас в Космосе. Чаеварка к плащ-палатке прилагается. Воды не жалко, хотя и её надриман сдует также. По финишу накапает.
Десять суток, достат. кол. музыки, надутая озонированная плащ-палатка и "персСнал". Сама папка когда-то недавно принадлежала сенатору Романову. Папка является "объектом технологии, запрещённой к передаче в колонии". То да, есть что запрещать: тепловой модем, экран с мультипроектором, световая клавиатура (и обычная есть), три "ореха", кристалл в десять терабайт, очки, перчатки, осевая среда, несколько секретов профессионального политика, как то, например, тридцать грамм С-4 в заушниках очков… ну и по мелочам. Персональная папка называется. У нас на "Будапеште" БВС-ГЛАВНАЯ - попроще дама была.
Не знаю, где как, но в Космосе нет ни единого человека без персонала. Штука первой необходимости. Топливо, кислород и персонал - без них космач не может считаться живым. Я же просто - дееспособен. Дееспособен - не синоним "жив", верно?
У меня есть все условия, все материалы, включая совершенно секретные из архивов Мусохранова, Шоса, Романова, Мьюкома; и вся моя память. Гораздо хуже дело обстоит с умением записывать рассказы. Но это только пока, сейчас: я быстро учусь. Я умею учиться, быстро учусь: в четырнадцать средних месяцев уместил когда-то три года, когда был учлётом; двенадцати исполнившихся получил лицензию второго класса я. Погибнув впервые, быть мёртвым я на ногах учился меньше года, а это потруднее, чем водить звездолёт. Когда меня впервые предали, я освоился за несколько дней, а убивать людей я научился мгновенно.
Ну и так далее.
Но я топчусь на месте, а прошёл целый час, и всего чуть больше чем полфайлено. Ну, ничего. Тренировки необходимы, сразу ведь не привыкнешь, как джойстики динамят. Посижу, покурю, подумаю, с чего мне начать. Флаг.
file 0.5
txt: подумал: странно, ведь назад всего лишь год как Романов и Ко почтили Палладину своим прибытием. Когда Мьюком с Пулеми каравай солили, был я хоть и мёртвым, но вторым пилотом, мало думал, мало знал, дружил с Хич-Хайком и опекал его, водил "Будапешт-ТМ" под началом шкипера Шкаба, старичины и инопланетиЄ, и ничего не желал, кроме попасть к Шкабу на очередной день его рождения… Эх, но не время торопилось, а события.
Всё равно странно. Наркосны уже в яви, основаем полагать.
Ка-фар, как говаривает товарищ Блэк-Блэк.
Ладно. Займёмся воспоминаниями. Помнить мне надо моё недавнее, но в подробностях, как можно объёмнее его, недавнее, интерпретируя. Света и тепла, вроде детских воспоминаний или воспоминаний о друзьях, мне не на, поскольку не надо больше воскресать. Больше я не воскресну, торжественно клянусь. Это очень личное. Перестать быть мёртвым - возможно, свидетельствую. Но перестать быть кровавым убийцей - нет. Я предпочитаю быть мёртвым убийцей. Тоже смешно, я понимаю. Нет, действительно понимаю.
Настойчивым домогательствам забывчивости, впрочем, я не удивляюсь: когда ненароком разгрызаешь с тушёнкой перчинку - поневоле зашаришь вокруг себя в поисках стакана с водой; в моём случае вместо воды оказалась кровь. На выяснение доброхота, подсунувшего кровавый стакан, я потратил много времени и убил немало людей; я полагаю время потраченным не впустую, но от крови никогда не отплеваться. Хм, почти цитата получается… Из сундучка. Но что делать.