…И не нашла ее. Все тот же коридор, открывающий взору новые и новые камеры, некоторые со странными кроватями и предметами, похожими на орудия пыток, а лестницы нет! Мне стало нехорошо, по спине пробежал холодок, а стены вдруг начали давить на меня. И мне захотелось немедленно уйти отсюда. Плевать на свободу, я хочу в теплый светлый замок с высокими потолками и просторными комнатами.
Я быстро пошла вперед. Похоже, я начинала замерзать, меня мелко трясло, а пальцы рук стали терять чувствительность. Коридор петлял, раздваивался, и в одной из камер я заметила что-то большое и темное. Подойдя ближе и посветив свечой, я увидела огромный вертикальный саркофаг, увенчанный изображением равнодушного женского лица. «Это что, железная дева?» — в ужасе подумала я. Проверять, есть ли внутри шипы, не хватило духа, я повернулась и закричала, чуть не выронив свечу.
Передо мной, прикованный цепями, висел скелет. Железные браслеты охватывали его запястья и лодыжки и крепились к специальным скобам, торчащим из стены. Скелет был очень старый, давно истлевший, остатки плоти превратились в пыль. Было непонятно, повесили здесь уже мертвое тело, или человек был жив, а уже здесь его убили или он сам умер от голода.
Развернувшись, я бросилась прочь из этой страшной комнаты. Как оказалось, она здесь не одна… То тут, то там в сплетении тоннелей я натыкалась на такие же каморки с мертвыми людьми. Они, как и первый были прикованы: к стене, к кровати; в разных позах, разной степени сохранности, в обрывках одежды и совсем без нее; в одной комнате находилась лишь груда костей, увенчанная черепом, но от этого было не менее жутко.
Один скелет особенно врезался в мою память. Он лежал на кровати, а на уровне несуществующего живота покоился крохотный комочек из костей. Это каким же надо быть извергом, чтобы мучить беременную женщину!
Я металась по этому лабиринту смерти, поминутно натыкаясь на стены и страшные камеры. Я ничего не соображала, мне не хватало воздуха, в голове молотком билась только одна мысль: «Прочь, прочь отсюда! Из этих каменных коридоров, которые раздавят меня, расплющат, погребут под собой!»
Неожиданно паника прошла, ей на смену появились странное равнодушие и отчуждение. Я отчетливо поняла, что мне не выбраться, я умру здесь, но эта мысль больше не пугала меня. Навалилась страшная усталость, я с трудом передвигала ноги. Захотелось сесть где-нибудь в углу, закрыть глаза и заснуть навеки. Меня никто никогда не найдет, мое тело разложится, высохнет и превратится в еще один скелет в этой мрачной братской могиле. Хорошо бы умереть в комнате женщины с ребенком, но я не могу ее найти.
Я уже присела под стеной и собиралась потушить свечу, как вдруг заметила вдалеке еле видимые всполохи света. «Привидения! — промелькнуло в голове. — Призраки замученных здесь!» — я в ужасе вскочила. По спине забегали мурашки, волосы встали дыбом. «А что, если…»
— Влад? — неуверенно позвала я.
— Аликс! — далекий тревожный голос, самый прекрасный и чарующий голос на свете.
— Влад, я здесь! — закричала я.
Пятна света заплясали, разгораясь, и из-за угла коридора показалась фигура. Мой спаситель, мой любимый! А если он убьет меня из-за того, что я оказалась здесь и столько увидела? Плевать! Лучше принять смерть от его рук, чем остаться гнить в этих проклятых подземельях. Я отбросила свечу и побежала вперед.
Граф воткнул факел в какую-то трещину в стене и тоже бросился мне навстречу. Вот он уже рядом, совсем близко, я касаюсь его протянутой руки, но тут моя нога словно проваливается куда-то, я падаю, и меня накрывает темнота.
========== Глава 8. Падал теплый снег ==========
Я очнулась от свежего воздуха, когда граф выносил меня из склепа. Полуоткрыв глаза, я осознала, что нахожусь у него на руках, вокруг заснеженный сад, а надо мной — бескрайнее серое небо, с которого валит густой снег, крупными хлопьями залепляя мне лицо.
Граф заметил, что я прихожу в себя и понес в крытую застекленную беседку. Там он посадил меня на диван, укрыл своим меховым плащом, а сам сел в дальнем конце помещения и стал смотреть на падающий снег.
Первые минуты прошли в молчании. Наконец граф спросил:
— Что ты делала в подземелье? — голос был хриплым и уставшим.
— Я… — промямлила я, — я хотела…
— Ты хотела сбежать, — констатировал граф, продолжая смотреть в окно. — Там действительно есть несколько выходов, но ты их никогда не найдешь. Не зная расположения коридоров, в них можно бродить бесконечно, а при нынешнем морозе сложно дотянуть до вечера. Но даже если бы тебе удалось выбраться наружу, — он повысил голос, — что ждет тебя в зимнем лесу? Голодные волки? Неужели тебе настолько неприятно мое общество, что смерть в зубах хищников кажется избавлением? — он повернулся ко мне.
В его глазах было столько гнева и боли, что я поразилась. Я искала нужные слова и не могла найти. Я хотела объяснить, что нет, все не так, дело совсем в другом…
— Нет, Влад! Мне приятно твое общество…
Казалось, он не расслышал и снова отвернулся. Опять потянулось молчание. Наконец я решилась задать мучивший меня вопрос:
— Кто эти люди там, внизу?
— Люди? — граф невесело ухмыльнулся. — Пленные враги, продажные слуги, неверные любовницы… Мои предки умели развлекаться, не так ли? Не бойся, моя жертва там всего одна. И она не в подземелье.
— В золотом гробу, — догадалась я.
— Да, — подтвердил граф. — Это моя невеста. Я убил ее.
— За что?
Граф посмотрел на меня. Теперь его взгляд был грустным.
— За неделю до свадьбы я застал ее в саду. Она сидела на коленях у садовника и целовала его. Тем же вечером садовника повесили, а ей я сказал, что разрываю помолвку, а всему свету расскажу, будто видел ее на сеновале со слугой. Ночью она выпрыгнула из окна. Я хотел всего лишь напугать ее, чтобы она пожалела, раскаялась, а вышло… по-другому, — граф опустил голову.
— Она не любила тебя, — прошептала я.
— Зато я любил ее! — воскликнул граф. — С тех пор в моей душе образовалась пустота… И я ничем не мог ее заполнить кроме страданий и боли других людей. У меня было множество женщин, я соблазнял их, забавлялся как с игрушками, а потом бросал. Видишь, — граф горько усмехнулся, — я на самом деле то чудовище, которым меня считают.
Он встал и пошел к двери. «Ты не чудовище! — хотелось закричать мне. — Просто ты еще не встретил девушку, которая полюбит тебя всем сердцем и окажется достойной тебя!» Но было уже поздно, граф закрыл дверь. Я еще немного посидела в беседке наедине с грустными мыслями. Все мои негативные чувства к графу мгновенно испарились. Остались лишь понимание, сочувствие и нежность. Потом я побрела в замок.
Приближалось время обеда. Спустившись в столовую, я с удивлением обнаружила, что одна.
— А где граф? — спросила я у слуг.
— Милорд уже пообедал и уехал, — доложили мне.
Уехал… Аппетит тут же испортился. Я отказалась от обеда и пошла в сад.
Смахнув с сидения сугроб, я уселась на скамейку. Ветер давно стих, а снег все шел. Маленькие легкие снежинки медленно кружились, словно не желая соприкасаться с землей. Я подняла голову. На сером небе возникали темные точки, они падали, приближаясь, ложились мне на лицо и тут же таяли, оставляя после себя крохотные слезинки. Все вокруг дышало умиротворением и тишиной.
И мне вдруг остро, до боли захотелось остаться здесь навсегда. В этом тихом заснеженном саду, который весной расцветет и засияет буйством красок. В этом замке, стена которого находилась за моей спиной, теплом, надежном и таком уютном. Рядом с этим самовлюбленным, эгоистичным и жестоким человеком, у которого кусок льда вместо сердца… Я опустила голову и заплакала.