Кати негодующе покачала головой. Да если бы её так жестоко обманули и обидели… ох, тяжко бы пришлось тому человеку. А эта девчонка выслушала обвинения Графа о якобы обмане и отсутствии живота, расстроилась, точнее разозлилась, отказалась получить извинения, а потом десять дней плакала в подушку, а то, что она плакала, Кати не сомневалась. И вот, кто-то рассказывает ей о том, что Граф так же страдает, и она тут же мчится к нему. Они снова поругались, этого следовало ожидать, их поведение становится уже не оригинальным, и только тренировка закончилась, Юна попросила отвезти её на студию, не забыв при этом спровадить подругу.
А всё-таки интересно, кто её про Графа рассказал…
Мысли Кати прервал телефонный звонок, и она включила громкую связь в машине, чтобы не отвлекаться от дороги.
— Привет, мам.
— Не «привет», а здравствуй. Ты разучилась говорить? — было ей ответом.
Кати закатила глаза, радуясь, что мама её не видит.
— Здравствуй, мамочка. Я рада тебя слышать.
— Кати, я уже несколько дней не могу дозвониться до твоего брата, приехала к нему в дом, но его нет. Я уже начинаю переживать, его не будет на завтрашнем ужине?
О, мамочка, как обычно, в своём репертуаре, её волнует семейный ужин.
— Я видела Графа сегодня утром, он жив и пребывает в здравии, надеюсь, что завтра ты сможешь в этом убедиться, — ответила Кати.
— Это прекрасно. И раз ты с ним видишься чаще, чем родная мать, то передай, что у нас появилась чудесная мысль — пригласить к нам Карла и его знаменитых консультантов. Они наверняка знают множество интересных историй, чтобы сделать наш ужин интересным.
Кати открыла рот от изумления.
— Мамочка, прости за вопрос, а у кого это у «нас»? Кто тебе подсказал эту мысль?
— Мила. Мы пили чай, и она предложила познакомиться с новыми людьми. Ты ведь так и не желаешь делиться впечатлениями от занятий в студии Куно.
Проклятье… Мила. Эта милая невинная леди, и невеста Графа по совместительству. Она привезла Юну к нему, она предложила пригласить её на ужин. Что задумала?
— Стоп! Закончили! — выкрикнул Карл, объявляя о завершении внепланового съёмочного дня, и все выдохнули с облегчением.
— Давай ещё сцену стычки у деревни снимем. Чего на полпути останавливаться? — запротестовал Граф.
Карл покопался в своих бумагах, нашёл нужные и, скривив губы, уставился на текст.
— Сам, без Юны с драконом справишься?
Граф пожал плечами и вспомнил слова девушки: «Ты пахнешь мной, и ему это нравится».
— Думаю, что да. Схожу, посмотрю, если не спит, попрошу Жорона привести.
Карл махнул рукой, соглашаясь с другом, а съёмочная группа с досадой вздохнула. Они то уже собрались домой. Оставалось надеяться, что дракон действительно спал, ведь солнце село уже давно.
Но Графу было не до обид сотрудников, он желал хоть как-то компенсировать своё отсутствие. Разумеется, никто кроме Карла не знал причины, но недовольных было много, так как план работ сильно изменился.
— Привет, — поднял руку Граф, приветствуя дрессировщика драконов, а сейчас попросту смотрителя вольеров. — Шинный спит?
— Он нет, а вот Юна кажется уснула, — ответил Жорон.
— Юна? Она здесь? — Граф быстро пошёл к большому красному дракону и всмотрелся в темноту. Ничего не увидел. Огромное животное, судя по всему, спало, свернувшись в клубок на острых камнях, и разложило свои огромные крылья наподобие одеяла. — Где?
Жорон пожал плечами.
— Где-то там. Знаешь, Граф, кажется она ненормальная.
— Что?
— Я думал она работать приехала, но ни с кем не поздоровалась, даже не сказала о своём приезде, а пошла к Шинному. Начала говорить с ним… как будто тот ей может ответить, — фыркнул Жорон. — Покормила его, убрала его загон и вместе со своим сверчком улеглась рядом.
— Сверчком? — не понял Граф.
— Драконом ручным. Они любят сверчков, потому их так и зовут. Только Юне не говори, она наверно разозлится. Больная девка…
Договорить Жорон не успел, Граф схватил его за горло с силой сжал его.
— Юна не больная. Понял? — спокойно спросил Граф. Жорон кивнул, цепляясь руками на железную хватку на своём горле и пытаясь сделать хотя бы вдох.
— Ещё раз услышу что-то подобное, уйдёшь с проекта на сломанных ногах.
— Да, — прошептал Жорон и рухнул на землю, когда Граф разжал руку.