С другой же стороны, эта неизвестность давила на мозг, от чего голова Гермионы ежедневно болела. Это молчание пугало, переживание за родителей приводило к рыданиям в подушку по ночам. А утром нужно снова становиться сильной, идти на занятия и ждать их окончания, чтобы снова вернуться в библиотеку и до потери сознания искать информацию.
И каждый день, возвращаясь из библиотеки, она усаживалась на диван в гостиной Гриффиндор, в которой её уже давно ждали Гарри и Рон. Кажется, на них должным образом подействовали слова Джинни, и теперь они стали относиться к своей подруге более чувственно, контролируя каждое слово в её адрес.
Сегодня она отвлечётся от саморазрушения, к которому она так привыкла за последние месяцы, потому что перед ней была цель — работа в Министерстве. Гермиона была уверена, что её место именно там, и, видит сам Мерлин, ей определённо суждено менять этот мир.
Гриффиндорка надела свою лучшую мантию, нанесла лёгкий макияж, делая акцент на глаза — последний раз она наносила тени на веки на четвёртом курсе, когда собиралась на Святочный бал. И, стоя перед зеркалом и разглядывая саму себя, Гермиона сомневалась в идеальности своего внешнего вида.
К чёрту.
Если в Министерстве возникнут вопросы и претензии к её любимому тёмно-синему костюму, то в следующий раз она точно зайдёт в стены этого здания голой.
***
Как только Гермиона перешагнула порог камина, она столкнулась с огромным количеством людей, которые спешили на свои рабочие места. И сейчас она лишний раз убедилась, что Министерство не спит, или, по крайней мере, делает вид.
— Грейнджер, — послышался чей-то голос из толпы, — доброе утро. Всё-таки решилась прийти на стажировку? — Теодор Нотт выглядел весьма бодрым на фоне уставших лиц окружающих.
— Что ты тут делаешь? — вопросительно нахмурившись, проговорила Гермиона.
— Как и все. Работаю, — усмехнулся парень, направляясь ближе к девушке. — И одна из моих обязанностей — сопроводить тебя на твоё рабочее место.
— Не знала, что ты устроился в Министерство.
— Я и не планировал. Это своеобразная… реабилитация. А теперь следуй за мной, — не дожидаясь ответа, брюнет влился в толпу, растворяясь в огромном количестве рабочих. И Гермионе ничего не оставалось, как рвануть за однокурсником следом.
Весь их путь преследовался тишиной, даже в лифте, когда они поднимались на четвёртый уровень, они не говорили. Лишь выйдя из лифта и подойдя к кабинету, Теодор Нотт обернулся к Гермионе, чтобы указать рукой на дверь.
— Тут ты будешь проводить свои выходные. В твои обязанности будет входить распределение домашних эльфов и составление протоколов о своих решениях. Если управляющий подразделения одобрит их, то ликуй и радуйся, иначе же придётся провести здесь остаток своих дней, расписывая причины своей неудачи, — весь монолог Тео звучал ровно и монотонно, и, кажется, он даже ни разу не вздохнул. На одном дыхании. И даже его шутка казалась весьма правдоподобной, что перебило какое-либо желание ответить ему такой же колкостью.
— Отлично. Проще простого, — девушка спрятала руки за спину, стараясь скрыть накатывающую панику. На самом же деле Гермиона очень волновалась, она меньше всего хотела увидеть в Ежедневном пророке новый заголовок, который бы гласил: «ГЛАВНАЯ ВЕДЬМА МАГИЧЕСКОГО МИРА НЕ СПРАВИЛАСЬ С ЭЛЕМЕНТАРНОЙ РАБОТОЙ В МИНИСТЕРСТВЕ».
Слизеринец развернулся и зашагал прямо, растворяясь в длинном людном коридоре. И Гермионе ничего не оставалось, как молча зайти в свой кабинет. Открыв дверь, гриффиндорка первым делом увидела рабочий стол, который стоял ровно посередине комнаты. Изящностью этот кабинет не выделялся, всё помещение было оформлено в бежевых оттенках: стены, на которых красовались портреты предыдущих, известных работников и министров в рамках из тёмного дуба; параллельно им располагались два одинаковых шкафа всё из того же тёмного дерева. У стола, ровно напротив выхода находился стул, который больше походил на кресло, обделанное бежевой тканью.
Гермиона прошла вглубь кабинета, обходя рабочее место и усаживаясь на стул. Перед ней уже лежала внушительного размера стопка документов, которые ей будет необходимо перебрать сегодня.
***
Первый рабочий день девушка провела спокойно, перебирая документы и составляя протоколы. За сегодняшний день она перенаправила двадцать девять домовиков, которые ранее служили Пожирателям Смерти, в другие дома волшебников. И Гермиона была довольна проделанной работой, потому что эльфы начнут лучше жить, как ей казалось, у приличных людей. На столе у гриффиндорки оставалось пару листов, которые ей необходимо перебрать.
На глаза попадается протокол с грифом «ПС»:
«Домашний эльф — Гурбан.
Хозяин — Корбан Яксли.
Причина перераспределения — смерть хозяина».
— Что за чертовщина? — проговорила Гермиона. Её брови почти соединились на переносице, глаза сильно сощурились, а напряжение на лице можно было разглядеть за километр. Гриффиндорка бегала глазами по тексту, не понимая, как это может быть возможно. И, недолго думая, она сложила документ и спрятала его во внутренний карман пиджака.
Гермиона в спешке оформила оставшиеся протоколы, и, не дожидаясь ответа от управляющего подразделения, вскочила с места, покидая кабинет.
Если он мёртв, тогда где моя семья?
Подходя к каминам, девушка наткнулась взглядом на знакомую фигуру. Брюнет уже собирался раствориться в зелёном пламени, когда Гермиона схватила его за руку, привлекая его внимание на себя.
— Как окажешься в Хогвартсе, никуда не уходи, — проговорила она. Глаза гриффиндорки были наполнены ужасом, и Теодор знатно смутился, когда смог рассмотреть её беспокойство. Гермиона отпустила руку, и слизеринец, не проронив ни слова, молча аппарировал.
Оказавшись в стенах родной школы, гриффиндорка, перешагнув порог камина, разглядела парня, лениво стоящего напротив.
— Что хотела? — медленно проговорил Теодор Нотт.
— Раз ты тоже участник этого… плана, то, я думаю, ты должен это видеть, — Гермиона распахнула пиджак, доставая из внутреннего кармана сложенный лист. Она протянула документ парню, фокусируясь на его лице в попытке рассмотреть какую-нибудь эмоцию. Теодор помедлил, но спустя несколько секунд взял пергамент, вчитываясь в текст.
— Что это значит? — задал вопрос слизеринец, не поднимая глаз на девушку.
— Нотт, если бы я знала, я бы не находилась тут. Яксли мёртв, или, по крайней мере, все так думают. Только вот… в Министерстве известно о том, что он похитил моих родителей, и тут возникают вопросы… — девушка сделала небольшую паузу, прежде чем закончить свою мысль, — кто, чёрт возьми, это сделал и зачем ему, или им, это нужно?
Гермиона говорила это так, словно Теодор Нотт знает ответы на все эти вопросы. Но он лишь сложил документ и протянул его гриффиндорке. На его лице не было ни единой эмоции, как будто его лицо не способно выражать ничего больше, кроме равнодушия.
— Почему ты это говоришь мне? Разбирайся с Малфоем, он же у нас главный герой-любовник, — парень развернулся, собираясь уходить. И он делает первый шаг, что приближает его к выходу. — Я помогаю другу, а не тебе.
Дверь раскрылась, и слизеринец пропал в глубине тёмного коридора, оставив Гермиону одну, с полным непониманием и сложенным пергаментом в руках.
Причина перераспределения — хозяин мёртв.
========== Глава 14 ==========
28 сентября, 1998
Понедельник – особенно тяжёлый день из-за большого количества занятий, которые ни в коем случае Гермиона не могла пропустить. Первые два урока МакГонагалл мучила студентов длинной нудной лекцией; на Зельеварении новый преподаватель, чьего имени Гермиона так и не запомнила, требовал мёртвой тишины от студентов, выдавая задание из учебника и молча наблюдая за их работой, а на занятиях Прорицания гриффиндорка считала минуты, ожидая окончания.