Успеваю. Ожидаемо, ноут запаролен. Шарю вокруг руками, не желая сесть мимо кресла, и едва дышу.
Какой у моего мужа может быть пароль? День рождения Кристины? Ну не годовщина же нашей свадьбы?
— Какой пароль? — шепчу, уставившись в пустое поле для ввода.
— День рождения Крис, я уже пробовала. — доносится из темноты тихий голос.
В панике вскакиваю с кресла, выставив перед собой руки, и кричу:
— Кто здесь?!
— Дед Мазай и зайцы, блин. Не ори.
— Инга?
И снова нехорошее предчувствие царапает нутро. Что она делает в кабинете моего мужа? Почему в темноте, как вор? Как я…
— Пожалуй, можно уже свет включить, да?
Конечно же, я включаю свет. Приходится какое-то время жмуриться и привыкать к освещению, прежде чем я вижу подругу, замершей с противоположной стороны рабочего стола Лёшки.
— Какого хрена, Инга? — иду в нападение. — Что ты здесь делаешь? — меня несёт. — Ты для этого сегодня приехала ко мне, да? Чтобы покопаться в вещах моего мужа?
— Угомонись, ненормальная. — шипит на меня она. — Я здесь за тем же, зачем и ты. Я, может, тоже хочу получить ответы.
— Какие ответы? — сжимаю кулаки, глядя в ничуть не испуганное лицо подруги. — Каким боком они вообще тебя касаются? Это мой муж, Инга.
— А что если я ошибаюсь? Что если он на самом деле изменился, а я тебе сегодня такого наговорила?!
— Да какая разница, что ты мне наговорила?! Ты вломилась в кабинет к моему мужу!
— Какая разница? — ехидно усмехается она. — Было бы это так, я бы здесь сейчас находилась одна. Сама зачем сюда пришла, а?
Мне нечего ответить. Я совсем запуталась. Не понимаю, что я чувствую и чего я хочу.
Мне требуется несколько минут, чтобы осознать, что нечто подобное я уже проходила. Обман, измены и предательства мужа… Я уже была в этом бреду, в этом сумасшествии, когда не знаешь, чему верить и как дальше жить. Я чувствовала, что что-то не так, подозревала и изводила себя собственными подозрениями. Медленно сходила с ума, каждый раз слушая очередную ложь — зыбкую и равнодушную, после которой возникали все новые и новые сомнения.
Только тогда я не чувствовала за собой никакой вины, могла прямо спросить, где Лёша был, почему не ночевал дома, почему у него опять нет выходных, зачем он срывается в ночь. Могла и спрашивала, через раз слыша, что у меня не всё в порядке с головой и мне просто скучно жить.
Стало ли мне легче, когда меня этой правдой хлестнули по лицу? Нет, не легче. Но как бы больно тогда ни было, поразительно, но мне помогло только осознание того, что я здорова. Психически здорова. Потому что столько раз слыша, какая я ебанутая и как от нечего делать клюю мужу мозг, я практически в это верила.
— Я — ноутбук, ты — шкаф. — тряхнув головой, я отдаю короткую команду. Киваю на книжный шкаф и решаю доверять. Хотя бы Инге. Хотя бы сейчас.
— Думаешь, он оставил улики в своём кабинете? — неуверенно спрашивает моя подельница.
— Улики оставляют преступники. — против воли в голос пробирается раздражение. — Я не думаю, что он может вообще здесь что-то хранить. Просто хочу, чтобы ты мне не мешала, пока я буду думать.
Инга хмурится, но молчит.
В какой-то степени я ей благодарна, но факт того, что я не доверяю и обыскиваю собственного мужа на её глазах, отзывается какой-то обидой.
— Давай, Лиза. Я в тебе верю. Столько лет вместе прожить… Попробуй порядковую комбинацию.
Нет, мой муж не глуп. Если пароль стоит на ноутбуке, вариантов не то чтобы много. Два. Либо он запаролен так, что я никогда не подберу комбинацию. Либо пароль лёгкий, но в ноутбуке ничего не обнаружится.
— …это твой муж, ты его хорошо знаешь. — Инга продолжает бурчать рядом, забыв молчаливое обещание мне не мешать.
Всё чаще и чаще мне кажется, что я ничего не знаю о своём муже.
Хотя…
Пальцы замирают в миллиметре над клавиатурой. У меня нет никакого кода сейчас. Я не представляю, что для Лёши могло быть значимой датой или любым другим событием. Он мог попросту зашифровать какое-то слово.
…но если обратиться к Лизе, которой я была меньше месяца назад, у меня найдётся несколько вариантов.
Наклоняюсь вперёд и быстро вбиваю дату.
Неверно.
— Что это было?
— Лёша начал работать с Азаровым. — равнодушно отвечаю я, и тут же ввожу следующую.
На короткое мгновение экран, казалось, завис.
— Что там?
— У… у меня получилось. — с сожалением в голосе выдыхаю я. — Я вошла.
— Что ты вбила?
— Победу на выборах…
Не понимаю, почему мне так обидно. Даже зло. Я всю нашу жизнь с Лёшей знала и видела его амбиции. Последние годы так вообще, всё только к этим выборам и сводилось. Но почему-то там, в далёком доме, куда нас с Кристиной привезли вместе с отрядом специального назначения и охраной, мне казалось, что для мужа это уже не так важно. Он был там с нами. Мы вместе играли в Монополию. На следующее утро вместе готовили завтрак. Мы вместе заснули и проснулись, в конце концов…
Он ни разу не потянулся к телефону.
Почему я только сейчас считаю это странными?
— Лиз, ты чего?
Не хочу ни с кем разговаривать. Я ничего не нашла, не получила никакие ответы на мучившие меня вопросы, но уже понимаю, что обожглась в очередной раз.
— Посмотри в ящиках стола, может, найдёшь что-нибудь. — хрипло выдыхаю, открывая почту и мессенджеры.
На этот раз Инга меня слушается.
Я слышу, как открываются, выдвигаются и закрываются ящики. Отчётливо вычленяю бормотания подруги в этих звуках.
Я двинутая жена. Психичка. Открываю каждое письмо, в каждой папке, выхожу из почты, выхожу из аккаунта, проверяю сохранённые пароли, переписки, файлы, ежедневник…
— Там ни черта нет. Почти все ящики пусты. — ворчит Инга, замерев за моей спиной. — Ты знала, что Лёша сидит на колёсах?
— И не только там. — вздыхаю, не сразу расслышав вопрос. — Что?
— Успокоительное.
Отрешённо киваю. Конечно, ни о каких успокоительных, я не знала, но о предпосылках для того, чтобы начать употреблять их, была осведомлена.
…я всё ещё помню, как он тогда кричал во сне.
— Погоди… — внутренне холодея, шепчу я.
Возвращаюсь в ежедневник мужа, бегло проверяю расписание и бездумно перелистываю недели, возвращаясь к началу того, как разрушенное начало рушиться. Мне приходится даже заглянуть ещё дальше, чтобы убедиться в своих опасениях.
— Ты была права… — криво усмехаюсь я. — Телефон с собой?
— В чём права? Что там такое? Ничего не вижу. П.С. Объект 2. Пресса. Минфин. КПВ. Что это вообще такое? Шифр? И ты понимаешь, о чём это?
— Инга, дай мне телефон, если он у тебя есть!
Я должна убедиться, что это не ошибка. Должна всё проверить и подумать. В одиночестве.
Получив телефон своей подозрительной подруги, я делаю несколько десятков снимков экрана, боясь пересылать скриншоты с ноутбука или копировать информацию. Лучше потом я перешлю фотки себе и удалю их с телефона Инги.
— Ты не скажешь мне, что ты нашла?
— Уже сказала. Ты была права.
Глава 33
У меня очень мало времени. Если я права, то мне стоит воспользоваться отсутствием супруга и как можно скорее убраться из этого дома. Из этого города. Из этой страны.
Перекинув себе фотографии, я удалила их из телефона Инги и бегло с ней попрощалась. В спальне, которая вновь стала нашей общей с мужем, я долго рассматривала снимки с расписанием своего благоверного, пытаясь отыскать ошибку.
Только, сколько бы я так ни сидела, ошибка не находилась.
«Объект 2» — это я. Абсурд не в том, что я записана одинаково у мужа в расписании и у его начальника безопасности в телефоне — абсурд в том, что отведённое для меня время значительно преувеличено.
У меня была зыбкая надежда на то, что какая-то часть его графика редактировалась и подвергалась изменениям. Но одна только запись «Сафа» — многое для меня прояснила.