Плевать на синяки, Барнс быстро восстанавливается. У самого Тони на память о вчерашней ночи на ребрах расплываются синие пятна – следы от металлических объятий.
Баки переносит вес на руки, и плавно двигает бедрами. Тони тянется и рукой заправляет ему волосы за уши, открывая лицо. Ему хочется смотреть на то, как у Баки разглаживаются морщинки на лбу, как меняется выражение лица и как закрываются глаза.
- Да, детка, ты очень хороший мальчик, - выдыхает Тони, и подается вверх бедрами, вталкиваясь до упора, и остро ощущая ответную реакцию Баки. Того выгибает на члене, и с искусанных губ срывается первый негромкий стон.
Стоны становятся ритмичней, Баки сам задает темп, и Тони позволяет ему, только придерживая руками за бедра и иногда подаваясь навстречу. Движения Баки становятся рваными и хаотичными, над верхней губой блестит пот, а член с каждым толчком поднимается все выше.
Тони осторожно забирает его в кулак и мягко сжимает. Баки вздрагивает на нем, и ускоряется. Тони жадно всматривается в его лицо – кажется, Баки забыл обо всем, полностью сконцентрировавшись на своих внутренних ощущениях. Тех, которые дает ему член Тони, с мерным постоянством исчезающий внутри его тела. Жесткими, почти грубыми, глубокими толчками.
Тони отпускает и вторую руку, хватает Баки за растрепанные волосы и притягивает к себе, впивается в податливый влажный рот, обводит пальцем скользкую от смазки головку и подается навстречу.
Баки мычит ему в рот, сжимается, принимает в себя, а потом вдруг медленно вздрагивает и замирает. Тони закрывает глаза, чувствуя, как член ритмично зажимает в теплой упругости, и отпускает себя, догоняя Баки.
Кончать внутрь Баки, прижимая его, расслабленного после оргазма к себе, путаясь лицом в волосах и поглаживая вздрагивающую спину – невероятно.
- Черт, - шипит Баки, сползая с него.
- Вот поэтому умные люди используют смазку, - замечает Тони, продолжая поглаживать Баки по заднице. Тони тащится от этой упругой округлой задницы, а ведь к ней прилагается еще много чего не хуже.
- Ваше поколение испорчено цивилизацией, - фыркает Баки. – Посмотрел бы я на тебя на фронте в сороковых. Там трусов-то чистых взять неоткуда было, не то, что смазки.
- Фу, - морщится Старк. – Даже не говори мне об этом. Представляю, как от тебя тогда воняло.
- Нет, не представляешь, - хихикает Баки, устраивая свою взлохмаченную голову у него на плече. – Но трахаться хотелось до сумасшествия. Я просто на стену готов был лезть. И не только я. Вот, помню…
- Помнишь? – переспрашивает Старк.
- Да, - кивает Баки. – Я уже многое помню. Во всяком случае, своего первого мужчину.
- А остальных? – в голосе Старка появляются ревнивые нотки.
- Ну, вообще их было всего два, - признается Баки. – Один тоже сержант, старше меня лет на десять. Он был первым. Мне нравилось, что он старше. Он говорил мне: «Давай детка, иди к папочке, я о тебе позабочусь», и меня это заводило. С ним я чувствовал себя в безопасности. Его запах и это «папочка», то, что он был старше и спокойней. Я до черта боялся погибнуть, особенно поначалу. Когда начинался артобстрел, мы, сосунки, взятые из-под материнской юбки, ревели от страха. Это был полный пиздец. Постепенно это прошло. Но страх все равно оставался где-то внутри, и проходил только тогда, когда я трахался с сержантом. Меня это здорово успокаивало.
- Тебя успокаивало, что кто-то может позаботиться о тебе?
- Да, - Баки чуть отодвигается и смотрит в потолок. – Я никогда не был героем. Мне все время хотелось домой. Я не хотел умирать. Тони, ты себе представить не можешь, как я хотел домой. Я ни хера не лидер, и мне просто всегда нужен был кто-то, кому я могу доверять и за кого держаться. Сначала это был сержант, потом Стив. Я доверял Стиву, чувствовал, что с ним я в полной безопасности. Я думал, что пока Стив рядом, я не умру. Что я бессмертен, что его сила – она оберегает нас обоих…
Баки молчит и смотрит в пустой белый потолок.
- А потом, - продолжает он. – Потом я сорвался с поезда. Был снег, была боль. И все остальное. Я умер, Тони, меня не стало. И, наверное, лучше бы было, если бы я действительно умер, физически. Потому что, блядь…
Баки снова замолкает, и грудь его ходит ходуном. Старк молчит. Баки садится на постели, тянется за своими штанами, шарит в карманах и достает сигареты. Прикуривает и укладывается обратно на подушки. Жадно затягивается.
- Ты не против? – виновато смотрит он на Старка. – Мне не хватало этого. Сигареты здорово успокаивают. Я сейчас сказал тебе больше слов, чем за последние семьдесят лет, вместе взятых.
- Кури, - разрешает Старк. – Хотя я за здоровый образ жизни.
- Я тоже, вернее – сыворотка внутри меня, - ухмыляется Баки. – Рак легких мне не грозит.
- Нам надо решить, что делать, - серьезно смотрит на него Тони.
- Когда все утрясется, мне надо будет уйти и залечь где-нибудь на дно, - затягивается Баки. – Просто исчезнуть. Мне нужна пауза.
- А я? – спрашивает Тони.
Баки снова затягивается и внимательно на него смотрит.
- Думаю, ты рано или поздно поймешь, что так будет лучше для всех, - наконец, произносит он.
Тони ничего не отвечает, просто в груди разливается свинцовая тяжесть.
- Фьюри хочет что-то мне сообщить, что-то важное.
Баки молча пожимает плечами.
- В любом случае, я останусь Капитаном столько, сколько будет нужно тебе, - говорит он.
И Тони не произносит, но думает «навсегда».
========== Глава 19 ==========
Тони забивает на все дела, и даже на мастерскую. В конце концов, протез Баки всегда под рукой, и там есть, над чем поработать. Баки терпеливо выносит все сканирования, и делает вид, что все бесконечные анекдоты Старка – смешные. Баки старательно ухмыляется после каждого, и Тони украдкой посматривает на морщинки, все чаще появляющиеся вокруг его глаз.
- Кино, Джимми, это уже не только черно-белые мелодрамы, которые ты привык смотреть в киношках, - комментирует Старк, когда они сидят на диване и смотрят «Аватар» на домашнем кинотеатре.
Глаза Баки округляются, а лицо приобретает мрачное выражение.
- Они все нарисованные, - говорит он. – Это мультфильм. Не надо держать меня за лузера, Тони. Поверь, я помню, что такое мультфильмы.
И потом долго смотрит, вопросительно подняв бровь, как Старк катается по дивану, всхлипывая и похрюкивая от смеха.
- Вот это тебе точно понравится, - уверяет Тони, когда после «Аватара» включает «Терминатора». – Только не воспринимай на свой счет. Это культовый фильм, его обязан посмотреть каждый.
Баки смотрит очень внимательно и молча, неосознанно сжимая бионическую руку. Фильм захватывает его настолько, что он даже не реагирует, когда Тони запускает ему руку под футболку, чтобы погладить спину.
Старк ничего не может с собой поделать – ему постоянно хочется прикасаться к Баки. А еще лучше – совсем не разрывать физический контакт, но Барнс все еще насторожен и избегает лишних прикосновений.
Когда звучит финальный саундтрек, лицо у Баки совершенно опрокинутое. Он облизывает губы и порывается что-то сказать, но не может подобрать слов. И Тони понимает все по его молчанию. Он целует Барнса, а потом они долго и чувственно любят друг друга прямо на диване, и Баки снова кончает под Старком, задыхаясь и оставив ему на заднице знатный синяк от металлических пальцев. Тони долго не отпускает его, разнежено лежа сверху и медленно целуя опухшие влажные губы и всматриваясь в серые глаза, спокойные и живые. Оттаявшие.
А потом они расходятся на ночь, и это случается в первый раз. Тони сидит на постели и смотрит на виртуальный экран, на котором видно, как Барнс быстрыми шагами ходит туда-сюда по комнате, как тигр в клетке. Спустя полчаса Старк не выдерживает и идет к нему.
- Ты в порядке? – спрашивает Старк, хотя сам прекрасно понимает, что нет.
- Да, - отвечает Баки, и взгляд его пугающе пуст. – Отдыхай.