- Что не так? – складывает руки на груди Тони, с ужасом отмечая все страшные изменения в Баки.
Это уже не он, это кто-то другой. Тот, кто сидел в камере и пытался дотянуться протезом до решетки под напряжением.
- Нет, я просто стараюсь держать все под контролем, - сквозь зубы отвечает Баки и прислоняется спиной к стене. Дыхание у него неровное, взгляд темный, волосы неряшливо спутаны.
- Что именно? – Тони осторожно разводит руки в стороны, делая пассы, словно заклинатель змей.
- Себя, - отвечает Баки.
- А что с тобой не так? – продолжает Старк, понимая, что не так сейчас – все.
- Я нестабилен, я могу причинить тебе вред, - губы у Баки подергиваются. – Или еще кому-то. Я – оружие. Если меня достанут, я снова буду убивать. Того, кого прикажут. Меня надо изолировать.
- Просто успокойся, хорошо? – просит Тони. – Плохие моменты бывают у всех. Тебе не надо думать об этом постоянно.
- Не думать? – спрашивает Баки, кривясь в незнакомой жутковатой ухмылке. – Не думать? Ты просто не видишь, сколько крови у меня на руках. Она все время там. Мне не отмыться, никогда.
Тони становится страшно. Темные в полумраке глаза Баки выглядят как два провала в бездну, которая затягивает в свои ночные кошмары. Старк стискивает зубы, чтобы отчаянно верить, что все хорошо.
- Джимми, все хорошо, - во весь рот улыбается Тони. – Заканчивай это. Кстати, трусы со звездочками тебе чертовски идут, а ты их надевать не хотел.
- А? – смаргивает Баки, и темнота глаз чуть светлеет.
- Но это все же не повод не менять их по три дня, в конце концов, сейчас не сороковые, и дефицита дешевых китайских трусов у нас нет, - указывает пальцем на него Старк. – Можем купить тебе на распродаже семь штук за десять баксов. Серьезно говорю.
- Я менял трусы утром, - хмурится Баки.
- Это было до того, как ты натянул их на мокрое, - грозит пальцем Тони. – Просто поменяй их, Джимми. Сделай папочке приятное.
Плечи Баки расслабляются, а губы складываются в подобие усмешки. Выражение лица меняется, и удушье страха отпускает Старка.
- Могу потереть спинку, - предлагает Тони, и по его улыбке никогда не скажешь, что сейчас ему не помешают седативные.
Они вместе залезают в душ, и Тони мягко массирует мочалкой спину Барнса. Мочалка скользит по уродливым шрамам, цепляет их. Мыльная вода убегает в слив, а Баки упирается лбом в стену кабинки и говорит:
- Меня накрыло.
- Я понял, - отвечает Тони, сосредоточенно намыливая ему бока и ягодицы. – И по-прежнему думаю, что тебе нужна помощь специалистов.
- Нет, - не сразу отвечает Баки. – Мне просто нужно время. И…
- И? – тянет Тони, выдавливая из мочалки воду на широкую спину.
- И ты, - едва слышно отвечает Баки.
Старк молча обнимает его спины и закрывает глаза.
Эту ночь они проводят вместе, и не спит на этот раз Тони.
***
Весь следующий день Баки спокоен, и они снова смотрят фильмы, но на этот раз Старк предусмотрительно выбирает только комедии и мелодрамы, и даже «Освободите Вилли». К дельфинам Баки остается равнодушным, но его неожиданно веселит до восторга «Один дома». С горящими глазами Баки комментирует ловушки, расставленные мелким засранцем, и разворачивает свой план борьбы с захватчиками.
Тони смотрит на него и понимает, что попал с концами. Когда на лице Баки проступает детская вдохновенная радость, Тони трет переносицу, чтобы скрыть эмоции. Некоторые вещи настолько несправедливы, что хочется взорвать планету, на которой они происходят. Ну, или хотя бы чей-то авианосец.
Старк проводит для Баки краткий экскурс в японскую кулинарию и историю американского кинематографа, и все настолько хорошо, что он оказывается совершенно не готов к ночи.
В этот раз Баки накрывает гораздо хуже. У него даже меняется цвет глаз и температура тела. Баки курит одну за одной и отказывается разговаривать, только просит выпустить его из Башни, и лучше сразу – в тюрьму, где он не сможет причинить никому вред. Под утро Тони чувствует себя настолько измотанным, что уже почти готов сдаться, но Баки неожиданно отпускает, и он отрубается прямо на полу, в руках у Старка.
Тони смотрит на серый рассвет над городом и машинально гладит мокрые от пота волосы. И думает о том, что третью ночь уже не выдержит.
***
Тони выдерживает не только третью, но и четвертую и пятую ночи, хотя мешки под глазами и колющая боль в подреберье справа ясно дают понять, что его запас прочности на исходе. Он чувствует, как время замедляется и страшные ночные часы, которые он проводит, глядя в помертвевшие глаза Барнса, это поединок со смертью, который вряд ли можно выиграть в одиночку.
Вопреки ожиданиям Старка на шестую ночь Баки остается в себе и, что еще более невероятно, с ним в постели. Тони позволяет себе заснуть, чувствуя мягкие прикосновения к волосам.
Утром выясняется, что Баки провел всю ночь, поглаживая его и наблюдая, как темнота неохотно перетекает в утро. Для Тони все давно уже слилось в одно безвременье, и такие пустяки, как время суток, его больше не волнуют.
Потому что он наконец-то может нормально выспаться, наплевав на все, и Баки следует его примеру. Он спят сутки в одной постели, во сне переплетаясь как можно теснее, и ненадолго просыпаясь, чтобы убедиться, что все хорошо и сонно поцеловаться.
Утром седьмого дня мрачный Тони ест хлопья на кухне, и вид у него не самый блестящий. Такой, что Баки, сидящий напротив, выражает обеспокоенность и предлагает пригласить врача.
- Иди ты на хуй, - по-русски огрызается Старк, и Баки ухмыляется в ответ, а потом прикусывает губу, но все равно не выдерживает и смеется.
Тони изумленно отрывает взгляд от тарелки, и его обжигает понимание того, что он впервые слышит смех Баки. Настоящий смех Баки.
И это один из лучших дней за последние полгода.
Если бы не поздний вечерний звонок Фьюри.
- Старк, завтра ты и Барнс нужны мне на базе Мстителей, - информирует Фьюри, и отключается, не ожидая согласия.
Баки снова перестает улыбаться.
***
Они приезжают на базу на бронированном автомобиле Старка. Баки ведет машину, и вид у него сосредоточенный и хмурый. Разговорить его не получается. Уговорить отдать щит и беретту – тоже.
Фьюри встречает их в просторном холле и приглашает следовать за собой. Старк засовывает руки в карманы и следует за ним с независимым видом уверенного в себе пофигиста, а Баки молчит и по лицу его невозможно прочесть ни одной эмоции.
- Тебе стоит подождать здесь, - угрюмо говорит ему Фьюри, когда они все останавливаются перед широкой дверью в переговорную.
- Если Старк скажет, - отвечает Баки, в упор глядя на Фьюри.
- Старк? – переводит на него взгляд одноглазый.
- Джимми, все в порядке, расслабься, я сейчас вернусь, - делано улыбается Тони, и следует за Фьюри в переговорку.
- Ну, вот, - останавливается одноглазый перед столом.
За которым сидит живой и с виду вполне невредимый Стивен Роджерс в гражданском и холодно смотрит на Старка своими картинно-синими глазами.
Тони рывком снимает солнечные очки и не может сдвинуться с места. Время словно застывает вокруг губчатой осклизлой субстанцией.
- Старк, приветствую, - холодно произносит Стив. – Я в курсе, что ты забрал Баки себе в Башню. Спасибо, не ожидал от тебя такого человеческого поступка. Если только он был продиктован человеческими чувствами, а не твоими обычными далеко идущими планами. Но теперь ты можешь вернуть его нам. Вернуть его мне, Старк.
========== Глава 20 ==========
- Охренеть, - произносит Тони, уставившись на Роджерса. – Но как же… Мы думали, что ты умер.
Старк переводит взгляд на Фьюри. Тот мрачно отвечает:
- Я сам так думал. Пуля прошла сквозь череп навылет, задела мозг. Но Роджерс дышал, а сердце билось. Мы отвезли его на базу, вызвали специалистов и они провели сложную операцию, длившуюся семнадцать часов. После нее он впал в кому. И никто не давал гарантии, что Роджерс когда-нибудь очнется, а если очнется, то полноценным. Результат был непредсказуем. Но мы стали свидетелями очередного чуда – мозг Кэпа восстановился.