⁃ Вот корзина для вновь пришедших бумаг, — показывала Катя коллегам, — вот корзина для писем, вот — для подписанных бумаг. Пожалуйста, складывайте правильно.
Коллеги улыбались и кивали. А потом забывали о Катиной просьбе.
Катя закончила философский факультет, но по специальности работать не пошла. Ее позвал в полицию друг отца — подполковник Булатов.
Катя и Булатов встретились случайно на вокзале. Катя ехала на море, а Булатов, в сопровождении дамы, метался по сторонам взглядом. С тех пор, как он открыл в себе желание быть окружённым несколькими женщинами — этот взгляд привычное дело. Булатов заметил Катю, криво улыбнулся и счёл своим долгом поговорить.
⁃ Привет, — он озирался по сторонам и поглядывал на свою даму.
⁃ Здравствуйте, — ответила Катя. Она знала Булатов. Знала слишком хорошо, чтобы удивиться хоть чему-то.
⁃ Как ты? — сочувственно спросил подполковник.
⁃ Хорошо.
⁃ Закончила уже?
⁃ Да.
⁃ Куда пойдёшь?
⁃ Пока не знаю.
⁃ Давай к нам? — подполковник обрадовался возможности пригласить Катю на работу. На то было, как минимум, две причины. Сейчас расскажу.
Первая причина заставившая Булатова обрадоваться, была простой: Катя была молодой и красивой. Он уже представлял, как приятно ему будет видеть ее в качестве секретаря.
Вторая причина была сложнее, но благороднее: когда Булатов был ещё не столь популярен у женщин, не имел столько денег, связей и такого соблазнительного живота (почему-то все его женщины отмечают привлекательность именно этой части), он был простым опером. Работал он вместе с отцом Кати. Тогда же, в их совместную службу, погиб ее отец. Булатов остался в живых чудом. Он успел выскочить из машины и отделался несколькими серьёзными ранениями. За этот обмен жизнями с Катиным отцом, он, вроде как, был должен что-то перед самой Катей. Он знает, что она жила в детском доме. Знает, что страдает от ОКР. Он знает, что она одинока и несчастна.
Несмотря на все лишения Кати, которые она пережила после смерти отца, Булатов не многим ей мог помочь. В данный момент, только работой.
Он смотрел на неё, пока она думала (всего пару мгновений) и представлял ее голой. Он представлял, как она своими хрупкими руками трогает его живот и говорит «уууу, какой», как и все его женщины. Так и есть, он представлял ее одной из своих женщин.
Катя согласилась. Не сразу, но согласилась.
И сегодня, полтора года спустя, она пришла на работу за час до начала рабочего дня. Она увидела стопку писем, наваленную на стол. Когда? Ночью? Катя молча стала разгребать письма.
На одном из конвертов не было ничего, кроме надписи от руки:
«Психологу, решившему, что он знает все».
15
Катя не могла не разложить остальные письма по следующим параметрам:
⁃ степень важности письма;
⁃ адресат и адресант письма;
⁃ степень изношенности конверта;
⁃ качество бумаги.
На это ушло около десяти минут. То есть, к Кате нельзя было прицепиться за то, что она тратит рабочий день впустую — он начнётся только через пятьдесят минут.
Она достала телефон из сумочки (можете угадать, в каком состоянии была ее сумка и как в ней все было организовано). Она нашла мой номер в телефонной книге. Я был записан так: «Сергей психолог». Нерешительно она нажала на кнопку вызова.
⁃ Доброе утро, Сергей, — она была взволнована, — это Катя секретарь подполковника Булатова.
⁃ Здравствуйте, Катя, — я проснулся от ее звонка, но старался быть приветливым.
По инерции, я всегда напрягаюсь от звонков пациентов. Обычно они состоят из того, что человеку внезапно и очень срочно о чём-то нужно поговорить. Это утомляет. Я всем озвучиваю правило, согласно которому звонить можно только в экстренных случаях. В этом, полагаю, состоит моя ошибка. Нужно вообще запретить звонки.
⁃ Я звоню вам по работе, — она вовремя сказала это, — вам пришло письмо.
⁃ Мне? — вопросов было много, но решил начать с того, что более других отражает мое недоумение.
⁃ Ну, — затянула она, — вроде.
⁃ Ничего не понял.
⁃ Тут написано «психологу, решившему, что он знает все».
Я остановился. Обычно, когда я говорю по телефону, я хожу по комнате взад-вперёд. Дурацкая мещанская привычка. Но сейчас я замер. Это же потрясающе: получить письмо от какого-то злобного безумца. По одному только конверту уже можно было предположить, что:
⁃ Человек не в себе. По одному моему короткому интервью нельзя было сделать заключения о том знаю я что-то или нет.
⁃ Он очень зол. Наверняка в тексте письма есть столько же злобы как и написано на конверте, но представьте как сильно нужно злиться, чтобы вынести эту фразу на конверт!