Джеймс Хэдли Чейз
Я хотел получить миллион
Глава 1
«Парнэлл детектив эйдженси» размещалось на верхнем этаже Трумэн-Билдинга на Парадиз-авеню. Основанное и управляемое полковником Виктором Парнэллом агентство было ведущим среди детективных частных агентств на всем Атлантическом побережье. Выйдя в отставку, полковник Парнэлл поступил очень мудро и предусмотрительно, основав агентство в Парадиз-Сити, в этом скопище мультимиллионеров. Рассчитано оно было только на богачей, а где еще в Соединенных Штатах можно было сыскать такое обилие крупных дельцов и заправил мирового бизнеса, столь могущественных магнатов всех мастей, коротавших свое свободное время в одиночку и семьями на бесконечном лазурном побережье в бархатный сезон.
Полковник Парнэлл был родом из Техаса и унаследовал от отца огромное состояние, составленное на нефтяном бизнесе. Он вложил в агентство громадный капитал и создал суперучреждение, которого так не хватало в этом благословенном райском уголке. В штате агентства было двадцать детективов, десять машинисток, бухгалтер-эксперт Чарлз Эдвардс и Гленда Кэрри – личный секретарь и помощница полковника, ведущая все дела фирмы.
Двадцать отличных детективов – бывшие копы и в прошлом сотрудники военной полиции, которой, кстати, во времена вьетнамской войны руководил сам полковник, – все работали парами. Каждая пара занимала отдельную комнату и лишь только в экстренных случаях могла подключиться к делам коллег. В остальное время пары работали в обстановке строжайшей секретности и изолированности и ничего не знали о работе других детективов. Такая система предотвращала утечку информации в прессу. Если же такая утечка происходила, а это случилось только однажды, оба агента, ведущих дело, подлежали увольнению.
Я работал в паре с Чиком Барни, который, как и я, служил во Вьетнаме лейтенантом военной полиции под началом Парнэлла. Нам было по тридцать восемь лет, и мы были неженатыми. В паре мы работали вот уже три года и считались лучшими детективами в агентстве Парнэлла. Наша фирма занималась делами о разводах, шантаже, вымогательствах, отдельными кражами, слежкой за мужем и женой, подозреваемых в неверности, и многими, многими другими делами, не связанными, впрочем, с убийствами. Агентство работало в тесном контакте с местной полицией. Как только в деле появлялось убийство, Парнэлл тотчас же передавал его шефу полиции капитану Терреллу, и мы автоматически устранялись от расследования. За агентством всегда оставалось право вести дела и защищать клиента во всех случаях и до тех пор, пока Парнэлл не приходил к выводу, что дело подлежит передаче в ведение полиции, и только ей одной.
Итак, в это безоблачное летнее утро мы с Чиком, закончив накануне дело, связанное с клептоманией, ждали нового задания. Закинув ноги на стол, Чик просматривал иллюстрированный молодежный журнал. Он был высокого роста, крепкого телосложения, широк в плечах, с волосами песочного цвета и с носом, деформированным, как у боксера. Время от времени он издавал продолжительный низкий свист, отмечая таким образом ту или иную остропикантную фотографию в журнале.
Я сидел в противоположном углу за своим столом и на клочке бумаги выстраивал неутешительную для меня колонку цифр, которая вполне однозначно извещала, что мне опять предстоит «гореть» в конце месяца, пока я не получу зарплату. Деньги как будто отскакивали от меня, никак не желая со мной ужиться. Каждую неделю, накануне дня получки, мне приходилось их занимать. Когда же я наконец получал деньги, то сразу же расплачивался с долгами и вновь оказывался на мели. И нельзя сказать, что нам мало платили. Зарплата у Парнэлла была намного выше, чем в других агентствах такого типа. И тем не менее… Отбросив злополучный листок, я, досадуя на себя, с надеждой поднял глаза на Чика:
– Послушай, старик, как у тебя с «зелененькими»?
Чик опустил журнал и вздохнул:
– Пора кончать с этой дурацкой привычкой, Барт. Всегда одно и то же. Куда ты деваешь свои деньги? Ты же холостяк.
– Я и сам хотел бы это знать. Приходят и уходят, как морской прибой. Успеваю только проводить их глазами.
– Вот-вот, – произнес он, глядя на меня с самодовольным видом. – Надо прекратить тратить «башли» на умопомрачительных курочек, перестать жить в сногсшибательных апартаментах, брать напрокат роскошный «мазерати», который как черт жрет бензин, завязать с пьянками, перестать наряжаться, как кинозвезда, – вот тогда ты вылезешь из долгов.
– Все у тебя гладко получается, старик, – улыбнулся я. – Ну а пока как насчет ста долларов до получки?
– Тебя послушать, так можно подумать, что я какой-нибудь банкир. Ну ладно, могу предложить пятьдесят и ни цента больше. – Он достал бумажник и, вынув из него пятидесятидолларовый банкнот, протянул его мне: – О'кей?
– Постараюсь уложиться, – промямлил я, вставая из-за стола и направляясь за протянутым банкнотом. – Спасибо и за это, Чик. Верну сразу же в получку… слово бойскаута.
– Да, да… до следующего раза. В самом деле, Барт, урежь свои расходы и уймись. Ведь если полковник узнает о твоих загулах и похождениях, ему это может не понравиться.
– Пусть тогда больше платит.
– А какая тебе будет польза от этого? Просто ты больше истратишь, а из «дыры» все равно не вылезешь.
– Опять отличная мысль. Ты сегодня просто начинен ими. – Я подошел к большому окну и взглянул на океан, светившийся на солнце всеми цветами радуги, на бесконечную полосу песка с разбросанными рощицами пальм и усыпанную распростертыми телами, едва прикрытыми светлыми зонтиками.
– Бог мой! Чего бы я не отдал, чтобы быть там с этими сексуальными «курочками», – сказал я. – Мы ведь провернули такое дельце. Неужели шеф не может дать нам хотя бы денек отдыха в порядке поощрения за нашу успешную работу, а?
– Это ты у него спроси, – ответил Чик, не отрывая глаз от журнала.
Закурив сигарету, я взглянул через его плечо на журнал. Он перевернул страницу, и на этот раз мы присвистнули в унисон.
– Да, перед таким «кусочком» и епископ не устоит, – простонал Чик. – Я бы не отказался провести недельку с такой пташкой на необитаемом острове.
– А зачем на необитаемом острове, когда все под носом?
– Несмышленыш! Ведь на острове не на что тратить деньги.
– Опять идея!
И в этот момент ожил селектор. Чик нажал на кнопку.
– Полковник вызывает Барта, – раздался голос Гленды Кэрри, и тут же последовал щелчок отбоя. Гленда не теряла ни времени, ни слов.
– Ну, вот и полежали на пляже, – сказал я. – Работенка привалила. Что же на этот раз?
– Какая-нибудь старая треска потеряла свою собаку, – безразлично проговорил Чик, вновь уткнувшись в журнал.
Я вышел в коридор, направился к кабинету Парнэлла, постучал и вошел.
Полковник был огромного роста, с мясистым загорелым лицом, маленькими проницательными глазками и ртом, похожим на мышеловку. Во взгляде, манерах, действиях чувствовался ветеран с огромным опытом и знаниями, и я всегда, приходя к нему, должен был тщательно следить за собой, дабы не ударить лицом в грязь. Он сидел за письменным столом. А на стуле возле стола, предназначенного для клиентов, сидел осанистый лысый мужчина с бледным лицом и кустистыми бровями, в зеленых солнцезащитных очках.
– Это Барт Андерсен, – представил меня полковник. – Познакомься, Барт. Это мистер Мэл Палмэр.
Толстяк с трудом встал со стула и протянул мне руку. Верхушка его лысой головы едва доставала до моего плеча. Но даже за очками я почувствовал острый, проницательный взгляд устремленных на меня глаз.
– Андерсен – один из лучших моих детективов, – сказал Парнэлл, в то время как толстяк поудобнее усаживался на стуле. – На него вполне можно положиться. – Движением руки он предложил мне сесть, а сам тем временем продолжал: – Мистер Палмэр, Барт, посредник и управляющий делами мистера Росса Хэмэла. Тебе что-нибудь говорит это имя?