В течение трех часов, я слонялась по дому, стараясь занять себя чем-то, но все равно, каждые десять минут смотрела на часы. Я вытерла пыль и расставила вещи по местам, пропылесосила пол и кинула одежду в стирку. Но и этого было недостаточно. Вернувшись на кухню, я залезла в холодильник и налила себе большой стакан апельсинового сока, кинув в него льда. И тут до меня дошел звук подъезжающих машин. Сердце затрепетало от волнения. Машинально, я глянула в зеркало, висящее в коридоре, и сделав глоток сока, отложила стакан на стол. Через несколько минут в дом вошел Павел. Он был хмур и прятал от меня глаза. Стряхивая снег с сапог, он извинился за грязь и тут за ним зашел Лука, сказав Павлу что-то по-русски, тот кивнул в ответ и обратился ко мне.
— Машина будет готова через пару часов и тогда я смогу уехать, и не буду больше нарушать твой покой… — И не дав мне ничего ответить, он вышел обратно на улицу.
Последующие часы все были заняты внедорожником Павла. Машину его оттащили от дерева и открыв капот, стали заменять и исправлять все поломки. Один раз Лука с Павлом и двоими мастерами заходили на кофе погреться, но мы так и не смогли с ним поговорить. Павел был вежлив и учтив, но не больше. Но ближе к вечеру, я услышала заведенный мотор внедорожника — машина в порядке, а это значит, что времени у меня еще меньше.
Разрезав и замариновав мясо, я стояла на кухне, кидая ломтики картошки в глубокую сковородку с кипящим маслом, как почувствовала на себе взгляд. Обернувшись, я увидела в дверном проеме Павла со скрещенными на груди руками.
— Голоден? — Тихо спросила я, обернувшись.
— И очень устал, — вид у него был и правда вымотанный, — я в душ, тебе здесь нужна помощь?
— Если только с мясом! — Я, с облегчением и благодарностью, посмотрела на него, — боюсь испортить!
Он ответил мне теплой и ставшей уже родной улыбкой и кивнув, пошел наверх. Я же взялась за нож и стала нарезать овощи на салат, ещё раз приводя в уме все «за» и «против».
— Получилось очень вкусно! Ты просто мастер! — Я дожевывала последний кусочек стейка и принялась за картошку руками, макая ее в кетчуп.
— На здоровье, — он усмехнулся, открыв две холодные бутылки колы, — держи.
Приняв бутылку из его рук, я невольно коснулась его пальцев и наши взгляды встретились. Он, как истинный джентльмен, тут же убрал руку и сделал вид, что ничего не было, но я нет. Отпив колу, я сделала глубокий вдох и все же сказала фразу, которую репетировала почти весь день.
— Нам все равно придется поговорить.
Он отложил вилку и нож и посмотрел на меня. Я не знала с чего начать и тем более не знала нужен ли нам вообще этот разговор.
— Я слушаю, — спокойным умиротворяющим тоном проговорил Павел, глядя мне в глаза.
— Я…я не жалею, — это было главным, из того что мне хотелось сказать, то что не давало мне покоя, — я просто хотела, чтобы ты знал.
На его губах мелькнула тень улыбки и тут же исчезла. Он смотрел на меня с каменным спокойствием и это убивало мою решимость. Вместо ответа, он сделал пару глотков газировки. Я закрыла глаза и вздохнула, мне стоило успокоиться.
«Кофе!»
Отлично, я сварю кофе. Встав из-за стола, я повернулась к Павлу спиной, доставая банку с кофе и сахаром. Стало легче, немного легче, по крайней мере, я смогла дышать. Закинув две ложки кофе и четыре сахара, я залила кофейник водой и поставила на плиту. Наполнив два стакана водой, я поставила их рядом с кофейными чашками… и тут почувствовала его рядом. Его тепло, его запах, энергетику — все это опьяняло меня. Колени задрожали, а руки вцепились в столешницу.
«Дыши Роза, дыши».
— Одно твое слово и я никуда не уеду, — его голос ласкал мой слух. Так близко, что я боялась пошевелиться.
Медленно, очень медленно я развернулась и встретившись с ним взглядом, покачала головой.
— Роза, — при звуке своего имени, сорвавшегося с его уст, я зажмурилась, — ты точно хочешь, чтобы я уехал?
«Нет! Нет! Нет, конечно же, нет! Останься, будь со мной, люби меня, заставь меня забыть обо всем! Сделай меня счастливой!»
— Ты должен уехать, так будет лучше…
— Хм…сейчас? — Он, будто назло мне, нахмурился и выгнул дугой бровь, — хорошо, — кивнул, — я пошел собирать вещи.
Зубы сжались от злости. Выключив плиту, я, громко топая ногами, последовала за ним по коридору к лестнице.
— Проклятье! — Держись Роза, ты должна поступить правильно.
Роясь в своих мыслях, я не заметила как, перед самой лестницей, он резко развернулся и я налетела на его грудь. Ударившись о груду мышц, я попятилась назад, но Павел перехватил меня за руку и притянул к себе. Поддавшись порыву, я послала все к черту и поцеловала его. Снова я сдалась. Павел тут же подхватил меня, обняв. Обвив ногами его спину, я держала в ладонях его лицо и целовала, целовала, целовала. Прижав меня к стене, он пробормотал сквозь поцелуй:
— И кого ты хотела обмануть? Себя или меня?
Я сдалась, больше не было ни сил, ни желания убеждать его уехать. Чертов дампир. Он сводил меня с ума. Павел, не долго думая, понес меня в гостиную.
— Почему не наверх? — Сипло пробормотала я, когда его губы, коснулись моей шеи.
— Слишком долго…- усмехнувшись, он положил меня на пушистый ковер из овечьей шкуры и глядя на меня сверху, стал раздеваться.
Я вновь смогла любоваться его телом, которое все больше обнажалось, с каждой сброшенной одеждой. Он был прекрасен. Совмещая в себе и красоту и мужественность, уверенность, суровость — он был воплощением идеала. Он был идеалом.
Я не могла больше ждать, мне хотелось чувствовать его касания, тепло его тела. Присев, я скинула с себя свитер и борцовку и стала расстегивать джинсы, как он наклонился и нашел мои губы своими. Поцелуй был долгим, глубоким и чувственным, а затем он перешел к моей шее, жадно лаская ее губами. Мне вдруг стало нечем дышать и предатель-камин пылал лишь жарче.
Руки Павла гладили мое тело, затрагивая самые тонкие струны моих желаний и как ему это удавалось, я не понимала. Запустив пальцы под пояс джинсов, он ловко спустил их вниз и в конечном итоге раздел меня. Вытянув ноги, он посадил на себя, осторожно входя в мое разогретое и жаждущее тело. Я млела от его ласк, переживая самые лучшие моменты прошлой ночи заново. Даже простые касания были чем-то сверхъестественным. То, как Павел водил кончиками пальцев по моей спине, то, как сжимал в ладонях мои ягодицы — все это было нереальным, словно я сплю, сплю и не хочу просыпаться.
Он согнул ноги в коленях, отчего его желание еще глубже, еще ярче проникло в меня. Я отклонилась назад на его ноги, упираясь ладонями позади себя. Его страсть была заразительной и проникала в самые недры сознания. Его ладони подхватили мою попку и он сам стал управлять моим телом. Сил не было терпеть эту сладкую муку, судорога захватила мое тело, пронзая поясницу истомой.
Я взглянула в лицо моего мучителя, он хитро улыбался.
«Еще и доволен собой, бесстыдник!»
Взяв все в свои руки, я наклонилась вперед и усилила ритм. Приложила ладони к его груди и слегка нажала на кожу ногтями. Павел закрыл глаза и чертыхнулся сквозь стиснутые зубы. Наклонившись вперед так, чтоб затвердевшие вершины касались его груди, я нежно провела языком по ямочке внизу шеи и коснулась губами его подбородка. Приподняв голову, Павел встретился с моими губами и яростно поцеловал их.
И как я могла убеждать себя, что проживу хоть день без этого восхитительного мужчины? Глупая, глупая Роза. Я наслаждалась каждой секундой жизни рядом с ним, будь то завтрак или прогулка, или беседа за чашкой кофе, не говоря уже о близости. И он сам не хотел уходить и убеждал меня, заставить его остаться. Остаться здесь. Ухватив губами мочку уха, Павел нежно зажал ее в зубах, а затем поцеловал. Его губы сладко шепнули мне:
— Люблю тебя, — я тихо рассмеялась, стараясь не потерять контроль над ритмом, — я люблю тебя, Роза.