Вновь повторил он и поцеловал мое плечо, сжав меня в объятиях. Я не знала, что ответить. Люблю я ли его? Сейчас мне было безумно хорошо с ним и остальное не имело значения. Закусив губу, мое тело напряглось, и сжалось в одной единственной цели, которая сладко пульсировала и изливалась внутри меня.
— Роза, моя Роза, — шепнул мне на ухо Павел и я сладко улыбнулась ему в ответ.
Комментарий к Глава 10.
Признаюсь, очень не хотелось искажать сие творение пустой пошлостью, поэтому ни алкоголя, ни матов, ни извращений и прочего антуража не будет. Все стараюсь делать мило, нежно, аккуратно.
Думаю все согласны, что это не тот фанф, где стоит подключать детальное описание и грубости?
========== Глава 11. ==========
Тепло от камина приятно ласкало кожу. Мы лежали довольные и уставшие. Неизвестно сколько прошло времени, пока я не поднялась и не начала одеваться. Стоило подкинуть дров в камин, да и в горле пересохло. Наспех одев джинсы и свитер, я поплелась на кухню.
Убрав со стола, я взяла свою колу и сделала жадный глоток, как чьи-то теплые нежные губы поцеловали меня в шею. Павел обвил рукой мою талию и развернул к себе. Я предложила ему лимонад и он немного отпил, отложив бутылку в сторону.
— Я не шутил, — он приподнял меня и посадил на край стола, разместившись между моих ног, — я очень люблю тебя, — он пристально всматривался в мои глаза и подняв руку, тыльной стороной ладони погладил мою щеку.
Вновь услышав это признание, я отвела взгляд. Наверное, стоило сказать ему в ответ тоже самое, но вместо этого, я обвила ногами его спину и поцеловала, вложив в свой поцелуй все чувства, которые разрывали мою душу на части. Он обнял меня в ответ, продлевая поцелуй, как вдруг, что-то разбилось. Мы разомкнули объятия, оглядевшись по сторонам. Разбито кухонное окно. Глянув на пол, мы увидели осколки и кол. Серебряный кол.
Внезапно в моей памяти показалась картинка. Артур Шунберг с окровавленным горлом и целая семья Бадика, перебитая в собственном доме. Тела, много тел и кровь, кровь повсюду. Я посмотрела на Павла с ужасом.
— Стригои! — Сказали мы в унисон и я, тут же спрыгнув со стола, устремилась в гостиную.
На каминной полке лежал оставленный отцом кол. Павел ринулся ко входу и достал из внутреннего кармана куртки свой серебряный кол и, медленно вышагивая и озираясь по сторонам, вернулся ко мне.
Осталось ждать, но они не заставили нас скучать. В следующую минуту живот мой скрутило от дикой тошноты. Входная дверь с треском распахнулась и в дом вошли четверо. Павел стоял ко мне лицом и не успел их разглядеть, но я успела. Они надвигались стремительно, оскалив зубы. Надо было что-то сделать, ведь с каждым мгновением они были ближе и ближе.
— Дмитрий! Сзади! — Мой крик заглушил весь шум в доме.
Он успел увернуться и уже заколол стригоя, того что хотел напасть со спины. Наши взгляды встретились и, в первый раз, я взглянула на него совсем иначе. Это был мой любимый Дмитрий. Мой красивый и могучий Бог. Моя жизнь, моя любовь.
Стригой налетел на меня и наши с Дмитрием взгляды потеряли друг друга. Я вступила в яростную борьбу с великаном-новообращенным, который беспорядочно молотил руками в разные стороны. Мне не составило труда заколоть его. Боковым зрением, я увидела как Дмитрий заколол своего и уворачивался от ударов последнего. Я кинулась ему навстречу и прижала стригоя к стене, пока Дмитрий всаживал кол ему в сердце.
С улицы зашли еще трое. Но мы были наготове. Стригои расступились и последним из них был хорошо знакомый мне вампир с белыми волосами и тошнотворной ухмылкой.
— Привет, маленькая сучка, давно не виделись, — Натан улыбался, а затем перевел взгляд на Дмитрия, — а, прокаженный, я не знал, что ты здесь. Но ничего, и на тебя хватит.
— Не приближайся к ней! — Голос Дмитрия звучал так, словно был из самой преисподней, зловещий и громкий. Он ринулся на Натана, но я жестом остановила его, это была моя битва.
Натан подал сигнал и двое огромных, как дубы стригоя, стали приближаться к Дмитрию.
— А с тобой, маленькая тварь, я разберусь лично! — Он сделал выпад в мою сторону, попытавшись схватить меня. И тут я увидела его совсем близко. Он и был причиной моих ночных кошмаров.
— Это ты! Это ты убил Лиссу!
— Я сорвалась на крик, а стригой лишь рассмеялся.
Картинки медленно расставлялись в вереницу событий. Я опешила, впав в ступор. Натан воспользовался этим и с силой швырнул меня об стену. Спиной я ударилась о полку, расколотившуюся на части. На ней стояла хрустальная ваза и осколок ее, вонзился мне в ногу. Я взялась за край осколка и выдернула его из бедра. С диким криком, больше похожим на безжалостный рев, я напала на Натана. Вкладывая в каждый удар свою ненависть, я жестоко избивала его. Моей целью было не убить его, а причинить как можно боли. Схватив раскаленную кочергу, прямо из камина, я наносила удар за ударом, наблюдая за тем как стригой корчится и стонет от боли. Он, немного ошарашенный таким напором, старался отбиваться, но я была зла, слишком зла.
Краем глаза я посмотрела за Дмитрием. Он ловко танцевал между двумя вампирами и увернувшись еще раз, заколол одного из них, принявшись за второго.
Я вернулась к Натану, он громко ругался, стараясь подобраться ко мне ближе. Я, с разворота, пнула его ногой в живот, да так, что он влетел в камин. Волосы его вспыхнули, он попытался подняться, но я напрыгнула на него, прижав ногой в самое пекло. Он кричал, как же громко он кричал. Я наслаждалась этим звуком, пока он не стих.
На мое плечо легла рука Дмитрия. Он попытался развернуть меня к себе, но я вместо этого вонзила в сердце Натана серебряный кол, а затем достала его и вонзила еще раз, а потом еще несколько раз, пока не оказалась вся в крови и пошатываясь отступила назад, наблюдая за обгоревшей головой стригоя.
— Это он…он убил…убил мою Лиссу…убил, — шептала я как безумная, но горячие слезы текли по лицу.
Попятившись назад, мои ноги наткнулись на диван и я рухнула на него в бессилии, кол выпал из моей руки. Эти месяцы без тренировок сильно сказались на теле. Я смертельно устала. Внезапно, все воспоминания настигли меня разом и слезы еще сильнее полились по щекам. Упав на диван я спрятала лицо в подушку и плакала, плакала, плакала. До меня доносился голос Дмитрия, который говорил по телефону, как мне показалось, с моим отцом. Не знаю сколько прошло времени, видимо мой мозг не выдержал столько информации сразу и я отключилась.
Я не знала сколько проспала, но разлепив глаза, я увидела толпу людей, снующих в разные стороны. Среди них был и отец, и Дмитрий, остальных я не знала. Поднявшись, я попыталась встать, но рухнула обратно, чем привлекла внимание Дмитрия к себе. Он и отец кинулись ко мне навстречу и помогли подняться, но вырвав руки, я жестом указала обоим не приближаться ко мне и еле передвигая ноги, пошла в сторону лестницы. Как я и предполагала, Дмитрий отправился следом.
— Роза, — родной и близкий голос заставил меня развернуться. В груди защемило от боли. Мне пришлось взяться рукой за перила, чтобы не упасть, — давай я помогу тебе, любимая.
— Я же сказала, не трогайте меня, — прошипела я сквозь зубы и ступила ногой на нижнюю ступеньку.
— Не упрямься, — он шагнул мне навстречу, — дай я помогу тебе!
Его голос был тверд, как всегда бескомпромиссный тон заставлял подчиняться его воле. Но не в этот раз. Я со всей злостью, на которую была способна, посмотрела на него.
— Наигрался? Весело было? Видеть тебя не хочу!
Слезы обжигали глаза. Нет, я не буду плакать! Резко вбежав по лестнице, я закрыла за собой дверь в спальню и заперлась в ванной. Опустившись на пол я дала волю слезам.
Наплакавшись до усталости, я собрала волю в кулак и смыв с себя грязь, обработала раны. Оказалось, что джинсы прогорели в пламени камина и мне пришлось наложить повязку на ожоги. Прикрыв все ссадины максимально закрытой одеждой, я связала волосы в хвост и решительно спустилась вниз.