Она хотела в будущем увидеть на троне сына, потому что только так он мог выжить и продолжить свой род. Жестокий закон Мехмеда Фатиха коснется и его, если султан решит отдать предпочтение ребенку от другой наложницы. А увидеть сына, задушенного немыми палачами - дильсизами, Махидевран боялась. Ей часто снились кошмары с таким сюжетом.
На самом же деле, красавица черкешенка хотела простого и тихого семейного счастья. Обыкновенного, человеческого, которое не подчиняется жестоким законам, придуманным власть имущими.
Она не любила Сулеймана, ей отвратительны были его прикосновения и ласки. Но что ей оставалось? После первого хальвета, когда она предстала перед ним в Манисе, Махидевран долгое время чувствовала себя грязной. Опозоренной. А потом к ней пришла Любовь.
Мысли султанши прервал крик стражника, сопровождавшего ее карету. Прибыли. Ее никто не встречал, будто и забыли о существовании султанши, бывшей матерью главного наследника.
Махидевран старалась не показывать вида, что боится.
Нигяр - калфа тоже не отличалась разговорчивостью. Она молча сопроводила султаншу до покоев Ибрагима - паши, поклонилась и отправилась по своим делам.
- Добро пожаловать, Махидевран Султан! - поприветствовал ее Великий визирь. Между бровей Ибрагима пролегла тонкая, но не стирающаяся морщинка. В последнее время он вообще часто хмурился. Работа в новой должности не пошла ему на пользу.
- И Вам доброго здравия, Визирь и - Азам, - поклонилась Махидевран, решившая проявить уважение.
Греку понравилось. Ему было приятно, что еще вчера могущественная султанша кланяется ему, бывшему рабу. Да и отличались ли они чем - то? По сути, она была такой же рабыней, пусть и подаренной султану собственными же братьями, но все равно - рабыней.
- У нас большие проблемы, султанша... - со вздохом сказал Ибрагим. Махидевран закачалась и поняла, что вот - вот потеряет сознание.
В покоях султана
Хюррем отдыхала, доверив пригляд за сыном вернейшим служанкам и мужу. Султан никак не мог наглядеться на нового наследника, и спускать ребенка с рук отказывался. Хюррем посмеялась и сказала, чтобы он разбудил ее, как только малыш захочет есть.
Сулейман неопределенно хмыкнул. Он не хотел, чтобы его любимица портила грудь кормлением сына. Для этого есть хорошие кормилицы. Его самого, в конце концов, Айше Хафса тоже выкормила не сама. Но разве стал он от этого меньше любить свою валидэ?
Хюррем возразила, что первые несколько недель должна сама кормить ребенка, чтобы он был здоровым. Предложила посоветоваться об этом с лекарями. Сулейман обещал подумать. В конце концов, упрямство любимой женщины начинало порядком его раздражать.
Приезд Махидевран прошел тихо и незаметно. Сперва Александра рвалась сразу же разобраться с провинившейся баш - кадиной, но затем решила, что та до утра никуда не убежит. Ее же саму ужасно вымотали роды. Сулейман от греха подальше приказал перенести жену в смежные со своими покои, и даже поставил в своем кабинете колыбельку для Мехмеда. От этого решения пришел в шок и ужас весь гарем, но султану было все равно.
Евнух доложил, что пришел Ибрагим - паша. Султан вздохнул, осторожно опустил спящего сына в колыбель и приказал впустить Ибрагима. Тот вошел с поклоном, в глазах - настороженность и тщательно скрываемый страх. Сулейман еще раз вздохнул. Он не хотел запугивать своего единственного друга, но рабам тоже не стоило забывать свое место. Этому его учила мать, этому же и отец. Дружба дружбой, но Ибрагиму не следует забывать о том, кто его хозяин.
- Повелитель, я допросил Махидевран Султан. Она уверяет, что непричастна к отравлению Хюррем - хатун, - на последнем слове Ибрагим осекся. Ему не понравился недобрый огонек, мелькнувший в глазах султана.
- Ибрагим. Хюррем больше не наложница - фаворитка, она - мать шехзаде. Обращайся к ней с должным почтением, - предупредил Сулейман. Говорить о том, что скоро власть Хюррем станет практически безграничной, пока не стал. Побоялся, что любимица не доживет до никяха.
- Виноват, Повелитель. Баш - кадина уверяет, что никого не посылала к Хюррем Султан, а евнух просто на нее наговаривал. К тому же, она яростно отрицает тот факт, что они были любовниками.
- Мне все равно, что она говорит, Ибрагим. Мне нужны факты.
Ибрагим едва заметно вздрогнул, заставив султана насторожиться. И в этот момент из соседних покоев вышла Хюррем.
- Прошу прощения за то, что невольно подслушала Ваш разговор, - медоточиво пропела Роксолана. -Повелитель, Вы позволите задать Великому визирю несколько вопросов?