-Да? - голос султана наконец-то потеплел. - И ты решила, что я уже вернулся?
-Именно так, мой Повелитель. Ну и заставил же ты меня поволноваться!
-Не удивлюсь, что ты отправилась сюда, пылая желанием мести, -слабо хихикнул Сулик, окончательно оттаяв. - Можешь приступать. Что ты хотела со мной сделать, о коварная ведьма?
-Бороду вырвать, - созналась я. Сулейман побурел.
-Бороду не дам!
-Уже не надо, - с этими словами я нагнулась и легко поцеловала его в губы. - Где же ты был, милый?
-Думал, Хюррем, принимал важные решения... И хочу, чтобы ты о них узнала.
Я слегка вздрогнула. А если он решил выслать меня из дворца? Или утопить? Чтобы в политику не лезла? Кто его знает, чего от него ждать....
Но ТАКОГО...
-Я хочу, чтобы ты стала моим визирем, Саша, -тихо сказал султан. -Присутствовала на Совете Дивана. Помогала управлять империей. Я хочу, чтобы ты реализовала себя, свой ум и свои амбиции, направив их на пользу государству.
Моя челюсть тихо отвалилась.
-Ты шутишь, Сулейман?!
-Нет. Если ты переоденешься, я смогу выдать тебя за мужчину, и ты войдешь в Совет как Ахмед-паша, второй визирь. После, получив опыт, ты попадешь на место Ибрагима. Тебе я верю больше, чем ему.
-Если я сплю.... Знаешь, я не хочу просыпаться! - не веря своим ушам, прошептала я. - Только Ахмедом я не буду!
-Тогда выбери себе имя сама, моя Роза.
Так на свет появилось мое альтер- эго - Явуз-паша, вошедший в Совет Дивана, доверенный визирь самого Падишаха. Через три дня он (то есть я!) присутствовал на своем первом в жизни заседании.
КОНЕЦ III ЧАСТИ.
Часть 4. Моя бесценная султанша.
Глава 1.
Утро началось для меня с токсикоза. С Мехмедом об этом ужасном состоянии мне узнать не довелось, зато теперь я хлебнула восхитительных ощущений полной поварешкой. Тошнило меня в золотой тазик, но плохо было так же, как было бы и обычной крестьянке. От запаха щербета воротило, есть хотелось от силы минут пять в день, зато чего-нибудь эдакого!
Вчера я поймала себя на том, что стою у входа в кухню и жадно принюхиваюсь к запахам сырой потрошенной птички. Повар сжалился и выдал мне одну перепелку, которую я унесла в буквальном смысле в зубах, сладострастно вгрызаясь в нежное мясо. За спиной у меня тихонечко посмеивались над причудами беременной Хасеки.
Заодно меня стало воротить от запаха чужого тела. Причем выборочно. Стоило мне унюхать в коридорах Топкапы Ибрагима -накрывала тошнота. На валидэ реагировала не так бурно, Махидевран мой нос вообще не идентифицировал, зато Сулейман...
Уж не знаю, как султан всего мира реагировал на то, что я блаженно нюхаю его подмышку и больше мне ничего от жизни не надо, но пока что замечаний не делал и разрешил просто сидеть рядом, пока он работает с бумагами. За что ему большое спасибо.
Сегодняшний день отличался тем, что я должна буду присутствовать в своей новой роли визиря Явуза-паши на первом в моей жизни заседании Дивана. Сулейман, как мог, морально подготовил меня к этому испытанию, теперь оставалось приготовиться физически. Именно поэтому с утра пораньше я отправилась в хамам, встав с первыми петухами. Дел до момента начала заседания было предостаточно.
В первую очередь, в дело пошла басма - на этот раз я держала ее на волосах больше часа, и в итоге потемнела до неузнаваемости. Через пару дней смоется, а пока - то, что надо. Для всех я скажусь больной, и буду в это время сидеть в покоях. Пока заказанный в Венеции парик не привезут.
Вторым этапом пошло обмазывание лица смесью масел и хны для придания коже смуглого оттенка. Потом Гюль-ага под прикрытием халата и простыни на голове провел меня в покои, разогнал всех служанок и мы принялись колдовать дальше.
-Чем-то я стала похожа на армянку... - внимательно осмотрев себя в зеркале, констатировала я. Темный цвет волос мне вроде бы и шел, но в сочетании со смуглой кожей и внушительным носиком, доставшимся мне от физического тела Лисовской, смотрелось все очень сурово. Хотелось запеть что-то из репертуара Варданяна, типа «Джана моя, Джана-а...»
-Госпожа, вы прекрасны, как лунный цвет, - тут же польстил мне верный евнух. - Главное, вас никто не узнает.
-Истину глаголешь, - подтвердила я, берясь за сурьму. Через пять минут выразительные брежневские брови до неузнаваемости изменили мой лик. Глумливо хихикнув, я представила, как в таком виде пойду на хальвет к Сулейману. Ведь поседеет же с испугу! Не думаю, что ему доводилось видеть женщин с такими бровями...
Повернувшись к Гюль-аге, я подвигала бровями, вызвав у евнуха приступ смеха.
-Похожа на пашу? - сдвинув брови к носу, поинтересовалась я.