Ну и дрянь эта Светлана! Неужели Костя этого не понимает?! Ведь он умный!
— Не придешь? — упавшим голосом спросил мой умный брат. — А когда я теперь тебя увижу?.. Ну ладно… Ты только не сердись, русалочка… Ну, целую тебя…
Наконец-то положил трубку.
Я вынула градусник. Тридцать семь и шесть. Конечно, от возмущения. Это не считается. Я слегка стряхнула градусник. Ртуть упала до тридцати шести и восьми. Вот теперь в самый раз.
Скоро пришла Наташа и принялась за пирожки. Я чувствовала себя совсем здоровой и упросила Наташу, чтобы она разрешила мне снять компресс и помогать лепить пирожки.
Мы сидели на кухне. Я вырезала стаканом кружочки из теста, а Наташа лепила. Кто-то позвонил в дверь. Я почему-то решила, что это мамина подруга, тетя Лена, — мне очень хотелось, чтобы она пришла. А Костя, наверно, решил, что это Светлана — раздумала идти в театр и прискакала к нему. Мы оба так и бросились к двери.
Но это оказалась не тетя Лена и не Светлана, а наша классная руководительница Анна Георгиевна. Она принесла мне шоколадку и веточку мимозы.
Я удивилась. Анна Георгиевна, по-моему, меня не любила. Впрочем, меня многие учителя недолюбливали за плохую успеваемость и поведение.
— Извини, что я не пришла раньше, — сказала Анна Георгиевна. — У нас было совещание. Разреши мне раздеться.
— Конечно, Анна Георгиевна. Вот тут вешалка.
Я чувствовала себя очень скованно. Не привыкла, чтобы учителя ходили ко мне в гости.
— Как вы тут одни справляетесь? Впрочем, брат у тебя уже вполне самостоятельный, — она улыбнулась Косте. — Говорят, вы прекрасно провели урок в девятом классе. Но вам приходится много заниматься. Кто же вам помогает по хозяйству?
— Ребята из класса приходили, купили продукты, — ответила я.
— Это очень хорошо, — похвалила учительница, — Я завтра поговорю с ребятами. Пусть они ходят по очереди. По два человека от каждого звена. Продолжим, так сказать, тимуровские традиции. И в то же время чтобы не в ущерб занятиям.
— Да они и так будут ходить, — сказала я. — Завтра Дима Слуцкий придет подтягивать меня по математике. Я все уроки сегодня сделала. И завтра буду заниматься.
— Но не в ущерб здоровью! — посоветовала учительница. — Лучше поскорее выздоравливай и приходи в школу.
Потом она подробно расспросила нас о маме и успокоила нас рассказом о том, как ей однажды попала в глаз железная соринка и как она чуть не ослепла на один глаз. Но врачи вовремя сделали ей операцию.
— Глаза надо беречь! — строго подытожила она, а потом спросила обыкновенным, заинтересованным голосом: — Чем это у вас так вкусно пахнет?
— А это мы пирожки печем, Анна Георгиевна.
— Сами?
— Нет, к нам пришла Костина знакомая, а я ей помогаю.
— Вот как у вас тут уютно! — умилилась учительница, заходя в кухню.
А через минуту она уже сидела с нами за столом и тоже лепила пирожки. От жара плиты ее щеки раскраснелись, рукава она закатала, а на колени положила полотенце, чтобы не запачкать платье мукой. Она укладывала пирожки рядками на противень и с оживлением расспрашивала Наташу о приеме в медицинский институт. Ее сын в этом году собирался туда поступать. С меня сошла обычная стеснительность, которая нападала на меня в присутствии учителей, и я тоже вступила в разговор и рассказала, какую интересную книжку о врачах я недавно читала.
Так мы сидели за столом и оживленно беседовали, и мне было очень хорошо.
А вот Косте было плохо. Он мыкался по всей квартире, с унылым видом заглядывал на кухню — боялся пропустить телефонный звонок, поглядывал на часы. Я-то догадывалась, что его мучает. Он, наверно, думал: «Вот сейчас Светлана сидит в театре и смотрит на сцену… А вот сейчас она стоит в гардеробе и ждет, когда Венька подаст ей ее противную дубленку… («Противную» — думала, конечно, я, а не Костя,) А вот теперь она идет с Венькой по улице и хохочет, вспоминая какое-нибудь смешное выступление…»
Мне было немножко жаль брата, но в то же время я злилась на него.
Анна Георгиевна съела два румяных пирожка и ушла, пожелав мне и маме скорого выздоровления. Наташа убрала кухню и тоже ушла, даже отказалась выпить чаю. Она сказала, что ужасно устала и хочет спать.
Я легла. Костя спросил:
— Тебе ничего не надо?
— Ничего! — ответила я сердито.
— А почему такой тон?
— Потому что ты как слепой! — ответила я. — Как ты можешь еще думать о Светлане! Она, например, о тебе не думает! Сравни: Наташа и Светлана!