— Айдате загоним черта в сарай и запрем,— предложил Гриша.— Вот нам и поверят! Дед Палюк придет и пусть решает, как дальше быть…
— Во, во! — обрадовался Кируш. —Может, его заколет и нас пригласит. Давненько я шюрбе[1] не пробовал!
— Дожидайся,— съязвил Триша.— Угостят тебя козьим хвостиком…
Все засмеялись, но Симуш опять возразил:
— Резать его нельзя. Козел-то чужой!
— А ты откуда знаешь,— взвился Кируш.— На лбу у него что ли написано, чей он? Может, и деда Палюка. А уж капусту дед ему не простит! Почитай, полгрядки опустошил…
— Все равно козла резать нельзя,— настаивал Симуш.
В их спор неожиданно вмешался Троша. Он снова сплюнул под ноги (вот дурная привычка!) и с важным видом пояснил:
— У деда Палюка нет и никогда не было никакого козла. У него, вообще, кроме коровы, никакой живности нет.
Кируш покосился на него, но промолчал. И тут Саша радостно воскликнул:
— Придумал! Ой, ребята, придумал!
— Что? Что такое? Да, говори скорей! — потребовали мы.
— Дед Палюк сторожем работает. Так? — торжествующе обвел он нас взглядом.— Вот и хорошо. Выходит, ему одному трудно. Дом-то у него без хозяина. Значит, надо помочь. Возьмем над ним шефство?
На мгновение мы даже дар речи потеряли от такого важного открытия. Верно! А мы доброго дела никак не могли найти! А оно — вот, рядом! Ай да Саша — гордость наша. Молодец! Тут все принялись кричать, перебивая друг друга.
— Точно! Возьмем шефство! Вот здорово! Правильно!
На радостях стали прыгать, толкаться. Кируш-Длиннуш в восторге так хлопнул Прошу по плечу, что тот, скривившись, присел от боли, но тут же дал Кируш у сдачи. Они сцепились и покатились по земле. Мы бросились их разнимать. В суматохе, чтобы козел на нас внезапно не напал, мы его выгнали на улицу. Почуяв свободу, он оглянулся на нас и признательно замекал. Гриша посмотрел в его сторону и снисходительно махнул рукой:
— Ладно! На первый раз отпустим. Бежим к деду Палюку. Старика надо уведомить, что мы взяли над ним шефство!
Мы не стали мешкать и ринулись со двора.
До колхозного тока от деревни, наверное, с километр, если не больше. Одним духом мы миновали деревню, обогнули бугор и, наконец, добежали до тока. У тока стоял дедушка Палюк. Он добродушно, но с удивлением посмотрел на нас.
— Ах, это вы, ребятки. А я уж думаю, не случилось ли чего? Что, тоже пришли помочь? — улыбнулся дед в жиденькую бороденку.
Мы переглянулись. Как так? Откуда он это знает? Гриша неловко откашлялся, собираясь что-то сказать. И вдруг ни с того ни с сего кто-то хихикнул. Конечно, это — Троша. Он всегда смеется, даже когда другие плачут.
— А вы откуда, дедушка Палюк, знаете, зачем мы пришли? — спросил Гриша.
— Как вам сказать,— сощурился дед.— Работает тут уже одна бригада. Мне-то что? Ладно. Увидал, как вы мчитесь и решил: неспроста явились. Ап…чхи! Чхи! — поперхнулся дед и махнул рукой в сторону крытого тока.— Вон какую пыль подняли.
— Что за бригада? — еще пуще удивились мы.
— Какая? Хе-хе, кукольная,— засмеялся дед.
Ох, уж этот дедушка Палюк! Не поймешь его, когда он всерьез говорит, когда шутит.
— Мы серьезно, дедушка Палюк,— сказал Гриша.
— И я серьезно,— ответил дед Палюк.
Лавируя между зерноочистительными машинами» мы бросились вперед. Глядим — и своим глазам не верим. Катюшин отряд вовсю орудует: кто метлой машет, кто солому охапками несет, кто просушенные семена ссыпает в кучи. Кипит работа, как в муравейнике!
Гриша-командир, увидев это, даже в лице изменился.
— Прекратить сейчас же это безобразие! — громовым голосом закричал он.— Уходите отсюда немедленно! Какое вы право имеете? Над дедушкой Палюком шефствуем мы!
— Нет уж, дудки! Мы к дедушке пришли раньше вас,— спокойно ответила Катюша.
— Нет, не вы, а мы раньше!
— Это вам, наверное, во сне приснилось… — отрезала Катюша.
От злости Гриша даже заикаться стал:
— Это ты… это ты!..— закричал он как-то не своим голосом и, сжав кулаки, вплотную подскочил к Кате. Но Катюша ничуть не испугалась его, она прямо пошла на Гришу и так неожиданно толкнула его, что он попятившись, шлепнулся на гладкую как асфальт землю.
— Полу-у-ундра-а! — крикнул Гриша, вскочив на ноги, словно футбольный мяч.— Над нами издеваются! В ата-ку-у!