Харрук в половинчатой форме, тяжело дыша, вышел к нам, потирая кровоточащий кулак. Мощный удар больше навредил нашему дому, чем пауку.
— Вы охренели? — простонал Шиан. — Дети же спят!
Наверху кто-то действительно заплакал. Отослав тигра проверить ситуацию и вернуть всех по кроватям, повернулась к затеявшим драку мужчинам. Идрис сплюнул красным. Прошипел:
— Он первый начал! Я даже слова сказать не успел, как твой бешенный пес накинулся на меня с кулаками!
— Гляди-ка, говорящее насекомое… Видать, слабо врезал, раз тебе еще есть чем говорить, — пророкотал Харрук, сверкая желтыми глазами. — Пора это исправить!
— А тебе пора на цепь…
Я громко свистнула, надеясь привлечь их внимание. Это, конечно, мило, что они сдерживаются — иначе тут уже не осталось бы ни одной целой вещи — но итог все равно будет печальный
— Довольно! — сказала сердито. — Еще один такой инцидент, и оба пойдете охлаждаться на улицу — с той лишь разницей, что волчишка будет спать, зная, что я благодарна за заступничество и рада его возвращению домой. Сами разойдетесь, или мне Каина будить?
— Малютка, да ведь он же…
— Вы слышали приказ госпожи, — внезапно вмешался Фиралис, хладнокровно вставая между ними. — Никаких драк. Вы достаточно испортили ее имущество.
— И ты тоже иди спать, — Я уперла кулаки в бока. — Я не шучу, Фир. Никакой ночной уборки, чтобы тебя тут до самого утра не было! Минимум семь часов сна! А ну все брысь!
Вот почему у меня дети послушнее мужей? Хм, риторический вопрос.
15
— А они-то что тут забыли?
Я высунулась из окна, лицезрея, как группа пестрых счастливых фениксов возводит палаточный лагерь прямо напротив нашего особняка. Несколько молодых самцов завидев мою царственную особу пали ниц. Остальные затянули ритуальную песню, взявшись за руки и распушив перья в хвостах.
Идрис с утра улизнул во дворец — объяснять причину своего приезда, так что ответа я не получила. А спрашивать лично не очень-то и хотелось. Пусть Каин сам с ними разберется, у меня дела. Вернувшись, залезла на спину Кориандра и приступила к массажу. Лекарь блаженствовал. С тех пор, как он вернулся к работе, у нас было совсем мало времени для уединения — и этими мгновениями стоило насладиться в полной мере.
— Наверно, не стоит этого говорить — но жаль я не врезал пауку, как Харрук, — промурчал Кори. — Он заслужил.
— Тебе нужно беречь руки.
— И все же… Почему мы должны терпеть его присутствие? Может, стоит отправить его на территорию драконов, пусть там мучаются?
— Это все ради Зиры, — напомнила я, дергая за треугольное ухо. Пепельно-серый пышный хвост легонько огладил бедро.
— Уже придумала, чем займешься сегодня, милая?
— Думаю, да. Девочке нужно показать то, чего нет в Саарганише.
Идрис растил Зиру в вакууме: никаких друзей, ни к кому не привязывайся и не верь. Слишком тяжелый груз для одной маленькой девочки. Ей будет лучше здесь.
Короткие минуты тисканья с Кориандром. Потом проверка детей — все ли почистили зубы, умылись и переоделись в чистое. Зира вышла посмотреть на эту процедуру со стороны, сторонясь нас, но не сбегая в свою комнату.
— Мама, мамуль, а она пахнет как ты, — прошептал Сурри, дергая меня за штанину. — Можно ее обнять?
— Даже не думай, — мгновенно отозвалась та. — Ты знаешь, кто я такая? Я богиня, а ты простой жук. Знай свое место!
Ох уж это папино воспитание…
Конечно, он впервые испытал привязанность к потомству. Но зачем так перегибать? Ведь ей же самой будет сложно строить отношения с окружающими. Этого я допустить не могла.
— Зира, не груби брату. Лучше идем со мной, поможешь с одним дельцем, — кивком пригласила следовать за собой.
Девочка неохотно подчинилась.
Она продолжала вести наблюдение, явно не понимая, какое место мне предназначено в существующей иерархии. Идрис был сильнейшим многоногом. Но этот статус не мешал скиру подлизываться ко мне и даже заваливать подарками. Несколько пауков, после длительных проверок пропущенных в столицу, притащили утром дары: мешок, доверху наполненный сверкающими драгоценными камнями и редкостями из Зги, несколько сундуков с лучшим паучьим шелком. Ухмыляясь, Идрис приказал сложить их у моих ног:
— Моя женщина не должна ни в чем нуждаться!
Роскошь слепила глаза. С этими богатствами могло соперничать лишь наследство Фира — и то при условии, что театр вместе с актерами придется продавать по кирпичику.
Все это, включая странные отношения в незнакомой семье, заставляло Зиру злиться. Она не понимала, как себя вести, и почему я не падаю ниц, как это делали абсолютно все в подземном городе. А когда я попросила ее подержать грязную пеленку — «работа» Лилии — она не выдержала.