Брат посмотрел на меня с недовольством, а я указала на его больную ногу, давая понять, что помощь нам сейчас будет весьма нелишней…
Дом незнакомца оказался просто огромным, впрочем, в этом городе многие дома были гораздо больших размеров, чем у нас, в провинции. По дороге этот молодой человек представился и назвался Филиппом.
Впустил нас пожилой слуга, который отчего-то очень удивился, взглянув на наши с Джошем лица. Правда, брат был весь извалян в грязи и, возможно, поэтому мы вызвали такую реакцию. Филипп распорядился приготовить нам комнаты, ванны и Джошу чистую одежду. Джош от одежды отказался, потому что у нас был с собой один сменный комплект.
Ванная привела меня в полнейший восторг, а убранство комнаты поразило роскошью и красотой. Все-таки Филипп был очень богат!
Я закончила все процедуры раньше, чем Джош, поэтому ждала его в коридоре. Он немного застонал, когда одевал чистые штаны, потому что его, поврежденная при драке нога, ощутимо болела. Я тут же потеряла разум от беспокойства и ворвалась к нему.
— Джош! Тебе плохо???
Брат сидел на кровати, в одних штанах и без рубашки, и пытался натянуть на больную ногу носок. Увидев меня, он замер, а потом сердито крикнул:
— Аннабель! Разве можно так врываться! А если бы я был совсем не одет?!! Где тои манеры???
Я и сама немного смутилась, но потом поняла, что под маской гнева он скрывает свою сильную неловкость. Я тут же присела около него на корточки, выхватила из его рук носок и начала осторожно одевать его на ногу.
— Мне не нужна нянька, — буркнул Джош, пытаясь забрать этот носок обратно, но я не дала.
— Я должна заботиться о тебе! — не терпящим возражения тоном ответила я и продолжила манипуляции с носком. Джош немного скривился от боли, а я стала действовать более осторожно.
Вдруг позади нас, в проеме дверей послышался тактичный кашель. Мы обернулись и увидели Филиппа, принесшего Джошу кое-какие лекарства. Увидев, что Джош не одет, а я сижу на полу и одеваю ему носки, Филипп смутился.
— Простите, я не вовремя, — пробормотал он и отчего-то отвернулся. Я тоже немного смутилась, но скорее от недоумения. Разве мы делаем что-то плохое? Или обычно брат и сестра себя так не ведут?
— Я зайду позже, — пробормотал Филипп, оставил сверток на полу и ушел.
— Что-то не так? — удивленно спросила я у Джоша, а он, смутившись еще больше, начал самостоятельно натягивать на вторую ногу носок. Покончив с ним, он быстро накинул рубашку и рукою провел по влажным волосам.
Мы спустились вниз, немного скованные неловкой ситуацией. Неужели наши прошлые отношения видны даже в таких мелочах, как одевание носков? Впрочем, Филипп не стал задавать нам вопросов и при виде нас приветливо улыбнулся.
Нас усадили за стол, уставленный шикарными блюдами. У меня тут же потекли слюнки, потому что мы целый день ели какие-то ничтожные крохи. Когда с едой было покончено, Филипп пригласил нас в кабинет, где мы могли спокойно поговорить.
Этот кабинет, как и все в этом доме, сильно отличался от кабинета нашего отца. Он был больше и выглядел значительно роскошнее. Мы с Джошем сели на красивый диванчик с резными деревянными подлокотниками, а хозяин присел в широкое кресло, укрытое мягким теплым пледом.
Только сейчас я могла его нормально рассмотреть. Филипп казался лет на десять старше нас с Джошем. У него были темные волосы и бледно-голубые глаза. Его черты лица были довольно приятными и почему-то показались мне немного знакомыми. Как будто вторя мне, Филипп вдруг произнес:
— Вы знаете, друзья, удивительно, но вы мне кажетесь знакомыми, хотя я полностью уверен, что вижу вас впервые…
Я удивилась. Он словно прочитал мои мысли.
— Разрешите представиться получше: мое имя Филипп Коултер. А вы…?
— Я Джошуа Дженкинс, — проговорил в ответ Джош, — а это Аннабель Дженкинс…
Брат указал на меня, а я вежливо кивнула.
— Извините, можно мне уточнить, — осторожно произнес Филипп, — вы супруги?
Я резко вспыхнула, а Джош немного вздрогнул. Я догадалась, что Филипп уже сделал какие-то свои выводы после сцены с носками. Неужели мы выглядим, как муж и жена?
— Нет, — максимально бесстрастно ответил Джош, — мы брат и сестра…
Голос его звучал очень спокойно, но нам обоим стало от этих слов в очередной раз больно.
— Мы близнецы, — по какой-то глупой привычке зачем-то добавила я, а Филипп не смог скрыть своего удивления.
Чтобы сгладить возникшую неловкость, наш новый друг начал рассказать нам, что его отец, Уильям Коултер, много лет назад основал железнодорожную компанию и что теперь он, Филипп, продолжает дело своего уже покойного отца. Вдруг его фамилия показалась мне тоже мучительно знакомой. Коултер… Коултер… Где я могла слышать о ней? Но как я ни напрягала память, вспомнить ничего не смогла.