Молчаливый стражник равнодушно проводил меня взглядом, когда проходила мимо него. В поселении, через которое пришлось идти, все люди выглядели безразличными и не от мира сего. Словно они прожили уже эту жизнь, а какой-то злодей заставил их вернуться из потустороннего мира в мир живых, и мучиться осознанием, что мертвецам в нём делать нечего. Верила бы в злых колдунов, решила бы, что это волшба какая-то. Но скорее всего всё можно объяснить более просто. Князь Ливенийский настолько плох как правитель, что люди просто смертельно устали, работая на него.
Грустно улыбнулась самой себе, старая неприязнь всё-таки въелась в душу и никак не хочет окончательно распрощаться со мной. Окинула взглядом поселение, пыльная глиняная дорога, утоптанная людьми, да прорезанная двумя колеями от колес телег, единственная среди добротных деревянных домов, прямая и ведущая к хорошо укрепленному замку. Нет, не похоже, что князь так уж плох как правитель. Иначе не было бы признаков зажиточности. Ухоженные огороды за крепкими плетнями, сытые собаки да лоснящиеся шкуры скотины, которую как раз ввечеру гнал пастух из-за околицы. В этом селении нет разрухи, да и людей в рванье не встречается. Уютное было бы поселение, если бы не витающий в воздухе дух смертельной усталости. Словно оно умирает вместе со своим хозяином.
Аж споткнулась на ровном месте и, будто прозрев, ещё раз присмотрелась к встречающимся на пути: людям и животным, сонным, неповоротливым. Нет, этого просто не может быть. Показалось. Люди устали после трудового дня, поэтому ведут привычные работы так неспешно. Собаки налаялись за день, потому так тихи и послушны. Коровы нагуляли молока, наелись и потому им лень мычать, хоть и хочется скорой дойки. Обычное сонное село сразу после заката. Только тихое какое-то. Дрожь недоброго предчувствия пробежала холодком по спине, и появилось желание сбежать, так и не выполнив работу. Но долг сильнее меня, не смогу уйти пока князь не выздоровеет или не умрет. Специфика моего дара. Поэтому, сделав над собой усилие, зашагала к замку варвара. Так называли князя на моей родине, а по сути, уклад жизни и постройки Северных княжеств не сильно отличаются от княжеств Южных. Разве что женщинам здесь живется привольней, нет такого количества табу и запретов как у меня дома.
Грустные мысли о родных краях совсем не были подспорьем в предстоящем разговоре — усмехнулась, какой тут разговор посредством дощечки и мела — поэтому отогнала их подальше. Это только кажется что там, далеко за горами небо синее, вода вкуснее и трава зеленее. На самом деле они везде одинаковы и не стоит тосковать о том, что и так видишь вокруг каждый день.
Потопталась у входа в замок, смахивая пыль с туники. Когда-то ярко-голубая, с затейливой вышивкой по подолу и рукавам, она давно выцвела, от частых стирок и жгучих солнечных лучей. Да и дождь, и ветер, и вьюгу моей одежде приходилось перенести. Жизнь покидала меня по свету. И пусть осень, зиму и начало весны я, как и любая другая Ведающая, предпочитала проводить в каком-нибудь селе или замке, теплыми деньками никак не получалось усидеть на месте. Беспокойство, знакомое всем знахаркам, не давало покою.
Причин, чтобы и дальше стоять без дела у ворот, не было. Решительно прошла мимо очередной сонной охраны, пересекла двор и вошла в каменный дом. Очень не хотелось нести дурную весть, но выжить у князя шансов не было. Разве что случится чудо. А времена чудес давно миновали.
Жена князя, молодая, красивая девушка, вышла мне навстречу, после того как слуга доложил ей о том, что я вернулась. Она смотрела на меня внимательно, испытующе, но не задала интересующего её вопроса, просто сказала:
— Вы верно голодны? Я приказала подготовить для вас трапезную.
“Поем у себя. Люпама нет. Князь не выживет” — вот и написано самое главное.
Девушка даже не вздрогнула, только закусила губу, потом вздохнула:
— На все воля Богов.
Можно было позавидовать её самообладанию, так спокойно перенести весть о скорой кончине супруга. А все ли ладно в этом семействе? Впрочем, мне нет дела до тайн этого дома. Моё дело дождаться смерти, как бы неприятно это ни звучало, а после стану свободна. Такие простые слова, а сколько эмоций на самом деле придется пережить. Сколько чужой боли пропустить через себя.
Склонила голову, давая знать молодой женщине, что больше мне нечего ей поведать и, не дожидаясь ее ответа, направилась в комнату, которую сразу по приезду предоставили в мое распоряжение. Следовало умыться, сменить тунику на чистую, быстренько перекусить и вернуться к больному. Никак не укладывалось в голове, что сильный, красивый и, не далее как несколько дней назад, здоровый мужчина, скоро простится с этим миром. Я ещё помнила князя полным сил, безжалостным и… нежным. Воспоминания нахлынули так не вовремя.