До ветхого, покосившегося шалаша, больше похожего на кучу мусора, он добрел примерно через полчаса. Обглоданные кости его хозяина он увидел еще издалека. Очевидно, человек умер не далее недели назад, так как кое-где на костях еще оставалось мясо. Скелет лежал в стороне от шалаша, возле железной цистерны. Сбоку из цистерны торчал затертый кран. Под ним стояло мятое жестяное ведро.
Джонни бросился к нему. От мысли, что он сможет утолить терзавшую его жажду, в ногах точно вросли крылья. Однако когда до цистерны оставалось всего несколько шагов, почва под его ногами вдруг проломилась, и Джонни рухнул в темноту.
***
Когда он пришел в себя, был уже вечер. Немилосердно палившее солнце ушло к западу, и вокруг уже собирались первые сумерки. Вокруг? Джонни приподнялся на локтях. Он лежал в глубокой, но узкой бетонной яме на куче прелого мусора. От мусора невыносимо смердело. Беглец попытался приподняться, и был немедленно наказан за свою попытку полыхнувшей свирепой болью в подмятой под себя ноге. Очевидно, он упал на нее, и теперь эта конечность была, как минимум, вывернута. Вместе с сознанием вернулась страшная жажда. Лицо, шея и даже руки Хесса обгорели на солнце и невыносимо пекли. Вдобавок ко всему, его начинало сильно лихорадить.
Держась за стены, он поднялся на ноги. Одного взгляда вверх хватило, чтобы пробудить в его душе отчаяние. Для верности он попытался даже подпрыгнуть, но, кроме боли, эта попытка ничего ему не принесла. Да и будь его ноги здоровыми - это ничего не изменило бы. Девятифутовую высоту не взял бы даже спортсмен.
Джонни присел обратно на вонючий мусор и прислонился к стене головой. На мертвую долину опускалась ночь.
Когда Джонни очнулся в следующий раз, вокруг была темень. Его разбудил холод. Дрожа и пытаясь сжаться в комок, он поднял голову. В проломе над ним висели звезды. Хесс подул в закоченевшие кулаки: немилосердная жара, целый день выжигавшая пустоши, сменилась пронизывающей до костей стужей. К тому же он все еще хотел пить, и страдал от ожогов.
Боль в ноге тоже проснулась вместе с ним. Нащупав КПК, Хесс поднес его к ноге и нажал кнопку. Яму залил зеленоватый свет. Нога выглядела скверно. Джонни осторожно провел руками вдоль бедра и лодыжки, ощупывая раздутую конечность.
И словно в довершение к бедам, сверху донесся шорох.
Джонни выключил КПК, и замер, вжимаясь в бетонную стену. Шорох повторился, теперь ближе. Низкий, угрожающий рык, казалось, прозвучал совсем рядом. Хесс до рези всматривался в неровную кайму пролома, пока на него не посыпались кусочки почвы. Над краем показалась собачья голова.
- Собачка, - хрипло позвал Джонни, рывками подтягиваясь по стене, чтобы встать на ноги. Пес зарычал. Хесс прикрыл глаза рукой, спасаясь от сыплющейся вниз пыли. - Иди себе! Пшёл!
Пес залился злобным лаем. Джонни выругался, и сел на мусор. Пока что он был в безопасности. Одичавшие собаки бегали по пустошам поодиночке и стаями, но ему, похоже, повезло. Подвывающий дьявол в лохматой шкуре только бегал вокруг ямы, и ссыпал землю ему на голову, не решаясь спрыгнуть вниз.
- Сидеть, Джок!
Хесс насторожился. Собака отбежала, он слышал, как она скулит в стороне, слышал, как хрустела жухлая трава. Что-то зашипело. В яму, рассыпая искры, упала осветительная шашка. Джонни едва успел закрыть глаза, чтобы не ослепнуть от яркого света.
- Кто там?
Хесс вскинул руки, показывая что он безоружен. Свет в яме мешал ему разглядеть человека, но тот наверняка хорошо его видел.
- Эй? - позвал Джонни с трудом ворочая распухшим языком. - Помогите! Помогите мне!
- Помочь? Тебе?
Хесс моргнул, пытаясь разглядеть собеседника. Тот говорил насмешливо и спокойно. Хотя, беспокоиться ему было особо и нечего. Это не он, а Джонни сидел в мышеловке, раненый и больной, в ожидании смерти от жажды.