Она с облегчением рассмеялась.
— Представляю, как это помогло. Если честно, это самая нелепая игра, о которой я слышала. Зачем мне знать, какие гадости делали мои соседи в том году или вообще? И далеко они зашли? Были сенсационные признания?
— Неа. Все слишком напились, — ответила я. Мне не хотелось никакой конкретики, потому что эта дорога неизбежно привела бы к Тейт Бонакко, Филлипу и барбекю «Назад в школу». — Большую часть вечеринки я пропустила, пытаясь уберечь Мэдс от флирта на лужайке.
— О Господи! Этот парень, Лука… он ужасен. Я сказала бы это, даже если бы не видела его жуткую мамашу. Он слишком крутой, — сказала Шар. — Но я бы не стала волноваться. Он найдёт свою компанию, и вряд ли это будет список отличников.
— Я тоже так думала, но сегодня утром он отвёз Мэдс в школу.
Шар широко открыла рот, и, прежде чем она успела спросить, не спятили ли мы с Дэвисом, я объяснила:
— Мэдс обвела меня вокруг пальца. Я думала, её подвезёт мама Шеннон, а не этот тип на безумном красном спорткаре.
— Это не его спорткар. Это спорткар Ру. Во всяком случае, единственная их машина. Суперновая, видимо, модель этого года, — Шарлотта принюхалась. — Ты печёшь?
В подростковом возрасте у Шар тоже были сложные отношения с едой, и я достаточно рассказала ей о своих. Она знала — в моём доме конфет не держат.
— Пирог. Для Ру, — сказала я. Мне не хотелось врать ей о таких мелочах. — Ещё принесу ей план окрестностей. И невзначай упомяну, что мамы тинейджеров играют в кости, а не ходят в книжный клуб.
Шар рассмеялась.
— Гениально! Натрави её на них!
В дверь позвонили. Шар вопросительно посмотрела на меня, но я никого не ждала. Я пожала плечами, широко раскрыв глаза. Я знала — это Ру. Это точно Ру. Она вернулась, чтобы довести до конца свою проклятую игру, и в этот раз в присутствии Шарлотты.
— Приглядишь за мелкими? — спросила я и отвернулась, чтобы она не видела моей натянутой улыбки. Прошла через откидную дверцу в длинный коридор с широкими арками со стороны кухни и гостиной. Путь до входной двери был немыслимо далёким.
За дверью оказалась всего-навсего Тейт Бонакко. Второй человек, которого я в это утро хотела видеть меньше всего. Но всё же я выдохнула с облегчением и лишь тогда поняла, что затаила дыхание. Тейт держала в руках белую коробочку с выпечкой из «Пабликса» и улыбалась так широко, что были видны все зубы.
— Привет, Тейт, — сказала я, будто ситуация была абсолютно нормальной. Ничего нормального тут не было. Я могла по пальцам посчитать, сколько раз Тейт приходила ко мне в гости. Господи, я могла посчитать это даже по перьям своих крыльев. Никогда.
— Привеееет, — ответила она, сильно растягивая гласные. — Можно зайти? Есть секунда? — свободной рукой она пригладила блестящие волосы, собранные в хвост, и без того идеально гладкий.
— Ой, я… — начала было я и запнулась, повернувшись, внезапно вспомнив, что Шарлотта здесь, нас разделяет лишь коридор и тонкая откидная дверца. Тейт, приняв это за знак согласия, прошла мимо меня в дом. Прежде чем она что-то сказала, я очень громко крикнула:
— Шар, у нас Тейт! Проверь, как там пирог?
Услышав имя Шар, Тейт замерла, впилась в меня взглядом. Её щёки ярко, виновато вспыхнули. Я повернулась к кухне, всем телом ощущая неловкость, но Тейт схватила меня за руку.
— Ты ей сказала? — прошептала она, переводя взгляд с одного моего глаза на другой в поисках ответа. Видимо, она его нашла, потому что выдохнула и кивнула. — Пожалуйста, не надо! Это был лишь поцелуй. Глупый пьяный поцелуй, — когда я не ответила, она разжала хватку и сменила тактику. — Ты разрушишь её брак.
— Ха, но и твой тоже, — сказала я тихо, но не настолько, чтобы она не услышала в моём голосе яд. Ей хватило ума опустить глаза.
— Прошу тебя, — сказала она. — Ничего не было.
Я отвела глаза. Вчера вечером было очевидно, что она имеет в виду не просто пьяный клевок в губы. Тейт собиралась рассказать что-то в самом деле мерзкое, но сдала назад, увидев шок Панды и осуждение Лавонды. Если бы они заулыбались и проявили грязный интерес, она, возможно, рассказала бы больше.
Но «возможно» — важное слово. И чёрт бы побрал Тейт Бонакко, поставившую меня в такое положение. Теперь я должна шептаться с ней в прихожей за спиной у лучшей подруги. Я хотела поступить правильно по отношению к Шар, но не знала как. Я не хотела причинить ей боль, но, если это был не только поцелуй, нужно было ей рассказать.