– Смотри, – начала я. – Молодая девушка бросается в воду с моста. Делает это по собственной воле, никто ее не сталкивает. Уже одно только это говорит о том, что она была несчастлива. Затем, если Виктории удалось выбраться на берег, она не возвращается домой. Логичнее было бы обратиться за помощью к родным, друзьям.
– У Виктории не было друзей. Она находилась на домашнем обучении после смерти матери, в институт поступила заочно.
– Тем более, – в негодовании воскликнула я. – Разве это жизнь для молодой девушки? Ни друзей, ни подруг, ни общения со сверстниками. Только родственники. Если она выжила, почему не вернулась? Где скрывалась весь год? Одна, без денег и документов?
Влад скупо похвалил меня:
– А ты молодец, делаешь правильные выводы. Если Вика и спаслась, то ей явно кто-то помогает. Но этот кто-то – не ее родственник. Насколько я понял, с отчимом у Виктории отношения не заладились. Она считала, что он не любил ее мать, а жил с ней ради денег. По этой же причине она недолюбливала и дядю – Степан никак не заступился за Вику, не забрал к себе, оставив жить с отчимом под одной крышей. Но, если честно, меня это мало волнует. Я получаю деньги за поиски Вики, а со всем остальным они пусть разбираются в кругу семьи.
– Это бесчеловечно, – возразила я. – Твоя работа – помогать людям.
Влад скривился, словно проглотил кусок лимона.
– С чего ты взяла? Я отнюдь не рвусь спасать человеческие души.
– Тогда зачем это все?
Я обвела рукой пространство больничного холла, усталых людей в очереди, себя.
– Ради наживы, конечно же, – просто ответил он. – Я не такой хороший, как ты думаешь, Марина. Не стоит обманывать саму себя.
Я усмехнулась, но ничего не сказала – к нам спешила тетя Маруся. Я поднялась ей навстречу, уже понимая, что ничего интересного она нам не поведает.
Встретившись со мной глазами, тетя Маруся покачала головой:
– Извините, подходящей под описание девушки не было. Разные поступали, кто с переломом, кто с аппендицитом. С бронхитом было два пациента, но оба мужчины. Молодых девушек всего три, и не одна не подходит.
– Хорошо, спасибо вам за помощь, – искренне поблагодарил ее Влад.
Расцеловавшись с тетей Марусей на прощание, я направилась к выходу вместе с Владом. На улице уже стемнело, и Люська, должно быть, сейчас закрывает магазин.
– Ты меня не провожай, – сказала я. – Я к Люське зайду, мы вдвоем домой пойдем.
– Как хочешь, – согласился Влад.
Эти слова встали комом в горле – я-то думала, что он настоит, скажет, что не отпустит одну…
Помахав ему рукой – я боялась говорить, полагая, что голос меня выдаст, я развернулась и бросилась в сторону «Маслинки». И, как я и предсказывала, Люська уже закрывала магазин.
Заприметив меня, она испуганно шарахнулась, ворчливо выругавшись:
– Тьфу на тебя, ты чего? Хоть бы позвонила, а то стоишь тут в темноте…
Тут Люська вгляделась в мое лицо, и понятливо кивнула:
– Так, ясно. Что, с этим сыщиком весь день провела?
– Ага.
– И он тебе понравился, – грустно подытожила подруга, беря меня под руку. – Ох, молодо-зелено… Не нужен он тебе, Маринка. Хлебнешь ты горя с ним…
– Да почему? – злясь, спросила я.
– Да потому что видно, что парень он непростой. Ох какой непростой, помяни ты мое слово, – неторопливо заговорила Люська. – Уедет он и что? А если у него жена есть, детки? Что тогда?
– Ничего, – прошептала я. – Ты права. Давай забудем.
– Забудешь ты, как же, – буркнула Люська. – Ладно, дома успокоишься. И чего в пальтишко вырядилась? Погода-то холоднючая. Сейчас чай с малиной пить будешь…
Дома Люська сначала отправила меня в ванную, потом усадила на кухне со здоровенной чашкой чая и малинового варенья. Глотая приторную жидкость, я таращилась в стену и думала о том, как еще позавчера было все просто и понятно…
От раздумий меня отвлек телефонный звонок. Лешка. Насторожившись, я приняла вызов:
– Да, Леш. Что-то срочное?
– Не совсем, но ты сама просила узнать…
Я покосилась на Люську и шепнула:
– Погоди минутку.
Удалившись в свою комнату, закрыла дверь, села на кровать и после этого сказала:
– Рассказывай. Что удалось узнать?
– Льдов Владислав Андреевич, тридцать лет от роду, – мерно заговорил Лешка, – прописан…
– Чего? – перебила я друга. Город, который он назвал, точно был не Самарой. И даже не располагался где-то рядом.
– Того, – передразнил Лешка, и повторил наименование. – А что такое?
– Да так, ничего. Что-нибудь интересное есть?
– Нет. Все чисто. Ни одного привода в полицию, никаких сведений о работе, не женат, детей не имеет, исправно отслужил в армии, закончил институт, и на этом все. Биография – просто загляденье. Ближайшие родственники точно такие же. Мать и отец, оба образцово-показательные граждане. Сестры или братья отсутствуют.