— Оборотни? — дружно ахнули девушки. Радости в их голосах не слышалось.
— А что такого? — пожал плечами Альтон, — у нас вторая ипостась — тигры, но цыпочек мы сроду не обижаем, наоборот!
Я вышел на поляну вслед за моей малышкой. Подруги сразу кинулись к ней с одеждой, окружили и что-то зашептали, явно спрашивая: не произошло ли в чаще чего-нибудь ужасного.
— Мы приехали вместе с князем Тайгрода на день рождения вашей принцессы. Зря вы так испугались, если бы не сверкали перед нами своими прелестями…., - я замолчал, — оборотней не стоит дразнить!
— Мы не собирались никого дразнить, и вас сюда не звали, — возмутилась рыженькая. Уже одевшись, детка приободрилась и расхрабрились.
Нет, на самом деле она золотая — волосы отливают красным золотом, а как мило она смущается и сердится. Так бы и схватил. Тигр сразу вылез, издав согласный мрряв. Я стиснул челюсти и запихнул настырную скотину обратно.
Отважная малышка, хоть голосок и дрожит. Я одобрительно подмигнул ей. Надменно сжала губки в ответ и, отвернувшись, направилась к своей лошади.
Нет, так дело не пойдет! В два прыжка догнал ее и схватил за руку. Ух, каким взглядом меня обожгли — прямо княгиня! Да, вот из этой девочки — отважной и гордой, вышла бы отличная княгиня. Но шутки в сторону, я не могу ее отпустить за просто так.
— Как ты смеешь! Убери от меня свои лапы, дикарь!
— Только если скажешь имя и как тебя найти.
Она широко раскрыла глаза — зеленые как изумруды, они горели таким гневом и возмущением, что будь на моем месте обычный человек, он бы, наверное, не решился настаивать на своем. Но меня этими уловками не проймешь. Напрасно малышка зло пыхтела. Я держал крепко.
— Не бойся, я всего лишь хочу загладить свою вину, привезем хорошие подарки тебе и твоим подружкам! Если еще промедлишь, то не удержусь и поцелую. А там уж не знаю, когда смогу остановиться. Такие сладкие губки!
Я нарочно облизнулся. Моя добыча залилась краской и вздрогнула.
Наверное, вспомнила — как я лизнул ее за ушком и в шейку, когда мы валялись в траве.
— Э…, ладно, Злата, — нехотя пробормотала она. Не могу понять, врет или нет.
— Имя тебе подходит, — я тронул потемневший от воды локон, — а дальше?
— Злата из рода Сай, дочка ювелира.
«Так и думал, девочка из зажиточной семьи. Но все же я смогу удивить тебя малышка. Драгоценности, которыми тебя осыплю, ты вряд ли можешь себе представить».
— Из Ноймана? Точно? Смотри. Я запомнил твой запах. Смогу везде найти, только за обман придется ответить, — я добавил угрозы в голос.
Она сразу надулась. Да что же это такое. Опять глаза на мокром месте.
— Ладно, не реви, пошутил.
Подсаживая ее в седло, я нарочно задержал ладонь на теплом упругом бедре и шепнул.
— А может, и нет.
ГЛАВА 3 — КУКЛА НА ПРАЗДНИКЕ
ЭЛЬВЕЙНА
Боже, как я испугалась! Дрожали колени и все тело. Хотелось визжать, орать, сопротивляться и кусаться. От ужаса я словно превратилась в дикую кошку. Но в итоге всего лишь позорно разревелась, так вымотал этот безумный бег сквозь чащу и взрыв эмоций! На смену лихорадочному возбуждению пришла слабость, да такая, что едва стояла на ногах. Нет, я все-таки высказала хвостатому гаду все, что хотела. Да он заслужил куда худшие эпитеты! Самое ужасное, что я не узнала Данвера. Вначале не узнала! Когда он повалил меня в траву и стал так откровенно обнюхивать, а потом еще и лизнул, я решила — все, тут мне и конец. Не всей мне, но частично — наверняка! Надеяться не на что. Какой же он здоровенный, боже ж ты мой, с ним невозможно справиться даже сильному мужчине, не то, что мне! К счастью, у него в башке перемкнуло обратно, и Дан меня отпустил. До сих пор, как вспомню его ручищи на моей талии и не только, так аж трясет и жаром всю обливает.
О том, как среагировала на его поцелуй и поглаживания, стараюсь вообще не думать, но этот стыд сам постоянно вспоминается. Вместо того, чтобы дать охамевшему дикарю пощечину, я ощутила странное хмельное возбуждение, словно с поцелуем он влил в меня бокал крепкой и сладкой настойки. Да не простой, а с дурманом, отшибающим все здравые мысли. Угу, и вышибающим мозги из головы напрочь. А ведь это был мой первый поцелуй. Я вдруг обмерла, забыв дышать. А что, если я испорченная, развратная женщина? И дело не в Дане, а во мне? Любой парень начет целовать, и растекусь тут же сиропной лужицей. Спросить бы совета, да ведь не у кого. Мои мысли прервал стук в дверь. Я вздрогнула, но это оказалась всего лишь Линии.
— Ее величество разрешили вам не присутствовать на обеде, а отдохнуть до вечера у себя. Мне принести кушанья в ваши покои?