— Я расскажу тебе, дружище, о странных вещах, которые происходят в баре, — сказал он, пряча улыбку. — Видишь тот стул, второй слева от тебя? Каждую ночь на этой неделе, после часа ночи, никто не занимает его.
— Он и сейчас свободен, — сказал незнакомец.
— Конечно, и еще один стул возле тебя. Причем, учти, я имею в виду час пик. Независимо от того, сколько в баре людей, — его никто не занимает. Люди могут просто стоять в глубине бара. Почему? Этого я объяснить не могу. Может, это просто случайность? Может, в нем есть нечто, что отгоняет людей?
— Просто случайность, — флегматично заметил незнакомец.
Сол улыбнулся. Музыканты уже поднялись на эстраду и
медленно рассаживались по своим местам.
— Возможно, дружище. Но я чувствую, что причина в чем-то другом. Может, просто ножка стула поломана? Но держу пари, что и сегодня он будет не занят. Ты понаблюдай. Шесть раз подряд — это слишком много для простой случайности. А я могу поклясться на Библии, что ровно шесть ночей он был свободен.
— Это не так, Сол.
Сол повернулся. Сзади стоял Поп. Его глаза были испуганны, как и раньше, а губы что-то шептали.
— Что ты хочешь этим сказать, Поп? — спросил Сол, пытаясь скрыть раздражение перед незнакомцем.
Поп ушел, ругаясь.
— Мне нужно проследить, чтобы девушки убрали со столов, — извиняющимся голосом сказал Сол и пошел за Попом. Догнав старика, он зашептал, даже не глядя на него:
— Проклятье, Поп. Ты что, пытаешься навлечь на себя неприятности?
Дирижер поднялся на эстраду и улыбнулся своим ребятам
— Но Сол, — сказал Поп дрожащим голосом, как-будто оправдываясь, — после часа ночи в баре никогда не было свободных мест. А что касается того стула…
Неприятный, резкий звук трубы, который тут же разнесся по всему залу, перебил его.
— Ну? — настаивал Сол.
Но Поп уже не слышал его… Пробило час ночи, и он увидел во мраке бара ее, направлявшуюся от входа к стойке. Поп заметил, что она уже подцепила себе какого-то очень приятного молодого человека, идя, как всегда, позади. Полотенце выпало из рук Попа. Она подходила все ближе и ближе. Вот Боби прошла эстраду для оркестра, небольшой прилавок, откуда девушки-официантки разносили бокалы, и села на средний стул у стойки. Она улыбнулась Попу и сказала:
— Привет, Поп!
Парень приятной внешности сел возле нее и сказал:
— Два бренди с содовой, Поп.
Потом он вытащил пачку сигарет и принялся искать в карманах спички. Боби дотронулась до его руки.
— Поп, дай мне мою зажигалку, — сказала она.
Поп вздрогнул.
Она слегка наклонилась вперед. Улыбка с ее лица исчезла.
— Поп, я сказала — дай мне мою зажигалку.
Он нагнулся так быстро, словно в него выстрелили, и под прилавком нашел коробку для сигарет. Внутри было что-то маленькое и черное. Поп схватил этот предмет, бросил его на стойку и резко отдернул руку. Боби взяла зажигалку и поднесла ее к сигарете парня. Тот улыбнулся и спросил:
— Эй, Поп, так как насчет бренди?
Мартин был счастлив. Он радовался, предвкушая дальнейшие события. Старик так спешил поставить стакан на стойку, что расплескал половину бренди. Поп действительно похож на ненормального, прав был Сол. Мартин хотел уже было сказать Попу, что нашел его девушку, но передумал. Вместо этого он посмотрел на Боби.
— Ты мало пьешь, дорогой, — сказала она, наклоняясь все ближе, чтобы он мог расслышать ее шепот сквозь громкую музыку. Мартин снова увидел шрам. — А я уже достаточно выпила.
Мартин не возражал. Двойное бренди пылало внутри и усиливало его пыл и страсть, разожженные игрой оркестра.
Незнакомец, стоявший позади Мартина, наклонился к Солу, когда тот проходил мимо него, и сказал:
— Вы все еще выигрываете. Стул пока свободен.
Сол кивнул, улыбнулся и бросил какое-то остроумное замечание. Незнакомец засмеялся и, в свою очередь, произнес какое-то грубое словечко. Мартин хлопнул его по плечу:
— Я попрошу не употреблять подобных слов в присутствии моей девушки.
Незнакомец посмотрел на него и сказал:
— Ты пьян, Джо.
Мартин снова похлопал его по плечу.
— Я попрошу…
— Хорошо, но где же та девушка, о которой ты говоришь? Может, она пошла в туалет? Я говорю тебе, Джо, ты пьян.
— Она сидит здесь, возле меня, — сказал Мартин, стараясь точно и ясно произносить слова и внимательно глядя в бесстрастные глаза незнакомца.