Однако, как бы я не торопилась, пришла всё-таки слишком поздно, и уже практически все торговцы, распродав свои товары местным перекупщикам, и закупив у них товары что производят у эльфов, отправились обратно. Но мне фантастически повезло, и второй торговец, которого я попросила подбросить меня — согласился без лишних вопросов. Это и оказались мои нынешние попутчики — два пожилых лиса с милыми, торчащими из копны рыжих волос, ушками — невероятно харизматичные и добрые — Андерин и Мигрио. Без разговоров они согласились меня подождать, пока я быстро докуплю себе продуктов в дорогу, и сразу же усадили меня рядом с собой. Так что сейчас я с огромным удовольствием ехала с ними в повозке и рассказывала невероятную историю своего путешествия.
— … Так что теперь проклятый меч навечно похоронен в недрах горы Унтельхельм, — закончила я рассказ.
— Удивительно, какая история! — замотала головой Мигрио, — неужели это правда, и ты даже была знакома с той девушкой?
— Да, была, она то мне из первых уст и поведала историю, которую я вам только что рассказала. Так что, если верить ей, а не верить ей нет никаких причин, то проклятый меч действительно уничтожен.
— Это ж замечательно, Ашилия. Это значит, что орки больше не вернутся! Ты ещё очень молоденькая, и не видела, что тогда творилось — просто ужас! Мой Андерин тоже воевал тогда с ними — уж думала, больше не увижу я его, — чуть не плача, сказала Мигрио, и нежно прикоснулась рукой к щеке пожилого оборотня и замолчала, видимо вспоминая что-то из пережитого.
Я же решила не мешать ей и, закрыв глаза, захотела немножко вздремнуть — чувствовала я себя, почему-то, всё хуже, словно заболевала. Хотя за всё прожитое тут время — а это больше года — даже ни разу ни чихнула. Тело периодически «ломило». Так, в тишине, мы проехали, наверное, с час, уснуть, правда, мне так и не удалось, и тут, внезапно, в моём теле словно одновременно разорвались все мышцы. Боль была такая, что я захрипела, выгнувшись дугой, не в силах даже закричать, и потеряла сознание.
— Ашилия, милая, что с тобой? — до меня сквозь пелену боли донёсся голос оборотницы, — Великая Эллиания, помоги! Андерин, дорогой, подстегни лошадок!
— Не беспокойтесь, Мигрио, — прохрипела я, — всё сейчас будет нормально.
— Да как же тут не беспокоиться? Ты бы себя видела! Нужно тебя срочно показать врачу!
— Не надо… — попыталась возразить я, но меня опять скрутил приступ боли, и сознание милосердно покинуло меня.
Несколько раз я приходила в себя, но сил не было даже чтобы открыть глаза, и я только слышала, как причитает Мигрио, а её супруг Андерин нервно хлещет лошадей. Приступы боли у меня становились всё сильнее, если такое вообще было возможно. Между приступами я услышала, как оборотница шепчет мне «Милая, потерпи, мы сейчас тебя врачу покажем, он тебе обязательно поможет. Только доживи!»
В очередной раз, когда я пришла в сознание, до меня донёсся голос, который не принадлежал моим попутчикам, приятный мужской баритон что-то рассказывал — правда, расслышать я смогла только одно «… странно, я не могу понять, как так произошло». «Ох, вот как бы мне узнать, что со мной происходит и когда это закончится?», — подумала я, и вновь погрузилась во мрак.
В следующий раз, когда я очнулась, я даже смогла открыть глаза и немного оглядеться — находилась я в какой-то комнате с высокими светлыми потолками, стены были выкрашены в нежно-розовый цвет, окно же было зашторено тёмной портьерой, и было сумрачно. Немного повернув голову, я увидела, что рядом с кроватью, на которой я лежала, стоит тумбочка, а на ней — стакан с водой.
«— Моя пре-е-елесть», — произнесла я, однако донеслось же только радостное тихое шипение. Попытавшись дотянуться до него рукой, поняла, что тело меня не слушается от слова совсем. От ужаса я не нашла ничего лучше, как опять уплыть в небытие.