Венди поблагодарила капитана за ужин, встала из-за стола (Джеймс в этот момент тоже учтиво поднялся, сдерживая улыбку), сообщила, что намерена провести вечер за книгой, а потом сделает, как велел капитан, если это от неё требуется. Умирая от любопытства, Джеймс вскользь упомянул, что у него есть ещё дела, вышел из капитанских покоев и поспешно скрылся у боковой лестницы к нижним каютам, откуда хорошо просматривалась палуба. Он чуть было не зааплодировал от чувства растроганности, когда спустя каких-то две-три минуты леди Венди как бы случайно появилась на палубе с книгой в руках.
Девушка подошла к бортику и уложила на него романтический томик, из которого не прочла пока ни странички. Дело шло к ночи, и брать с собой книгу, было, конечно, очень некстати, так как темнело небо Нетландии практически по щелчку пальцев. Нет, конечно остров окутывали сумерки, так же, как и заря занималась в ранние утренние часы, но эти переходы были очень быстрыми, почти что молниеносными. Назначенный смотрителем мистер Сми ещё не спал, он поправил очки, весело помахал Венди толстенькой ручкой, и тут же, спохватившись, принял грозный вид, как только вспомнил, что находится в поле зрения пленницы. Тигровую Лилию, правда, он совсем не интересовал: она сидела в позе лотоса, привязанная к мачте… на бантик? Венди пришлось протереть глаза. Да! Канат был символически перекинут через её живот, и забирал руки за спиной в весьма слабую на вид петлю, повязанную на бантик. Принцесса гордо задрала нос в противоположную сторону от Сми, она даже глаза зажмурила, изображая, насколько ей противно всё происходящее и выглядела очень комично. На вид ей было лет девять.
Венди чуть не расхохоталась, её лицо буквально расплылось в широкой улыбке, она цыкнула каким-то своим мыслям и подошла чуть-чуть ближе, чтобы разглядеть пленницу. Удивительно, как работает человеческая память! Девушка помнила Тигровую Лилию совершенно такой же – и вообще ни капельки не такой. Индейская наследница из её воспоминаний была, может, на полголовы ниже Венди, почти что её ровесница, а эта – ну совсем ещё малое дитя. Ручки крохотные, сжаты в смешные обиженные кулачки, ножки костлявые, длинные, ногти грязные. Вообще, у всех на острове были ужасно грязные ногти! Кроме Джеймса, конечно, хотя Венди недоумевала, как ему – однорукому – удавалось всегда сохранять их такими ухоженными. Щёчки у принцессы были кругленькие, тёмно-красные, немного чумазые, волосы спутанные. Девушка подошла к маленькой пленнице и села рядом с ней.
– Эй, – шепнула ей Венди.
Принцесса открыла на неё один подозрительный глаз. Венди снова пришлось сдержать себя, чтобы не засмеяться.
– Ты голодная? Принести тебе фруктов?
Но Тигровая Лилия только гордо отвернулась и, так как смотреть в сторону Сми ей явно претило, она просто запрокинула голову насколько возможно выше и снова зажмурила глаз. Венди хохотнула.
– Когда он уснёт, я тебя развяжу и помогу спуститься в шлюпку. Сможешь сама добраться до берега?
Принцесса еле заметно кивнула, не открывая глаз. Венди ещё поулыбалась, забрала свой томик и в приподнятом расположении духа вернулась на софу, а следом за ней вошёл и капитан. Он весь сиял, было видно, что хорошее настроение так и распирало его, но он молча уселся за клавесин, исполнил пару произведений, а потом в лукавой манере попросил девушку побыть его правой рукой. Заинтригованная поведением капитана, Венди подошла, и он жестом пригласил её сесть к нему на колено. Робко устроившись там, где, по её мнению, это было ещё прилично, девушка взяла пару аккордов, и Джеймс тут же подхватил левой рукой мелодию, а правой – талию. Острый крюк, слава богу, не позволял ему положить руку Венди на бедро, так что капитан просто слегка придерживал её поясницу, глядя на неё безотрывно и улыбаясь во весь рот.
– Джеймс?
– Да-а-а, моя дорогая? – всё его существо сейчас было сладким, как сахарный сироп.
– Что происходит? – Венди не выдержала и засмеялась, настолько довольным был капитан, казалось, точно он вот-вот лопнет, – Что Вас так сильно порадовало?
– Вы, моя сладкая, всегда только Вы, – Джеймс прекратил играть и зацепился рукой за свой крюк, замыкая вокруг девушки плотное кольцо.
– Я? – немного смутилась Венди.
– А как же…
Проворный капитанский нос игриво дотронулся до плеча маленькой мисс, и Джеймс немного пощекотал её усами сквозь рукав своей блузки, в которой Венди так и осталась со сна.
– Теперь я знаю Ваш секретик, дорогая…
Джеймс игрался с ней, как со своей добычей, он взял кусочек ткани в зубы и медленно потянул к себе. Ворот съехал, открывая ключицу и скос плеча, и нежные, колючие, невесомые поцелуи легли один за одним по кругу на открывшийся участок мягкой кожи, которая тут же покрылась мурашками. Венди вдохнула с лёгким «ах!» и шёпотом спросила:
– Какой секретик?
– Что маленькая мисс – маленькая собственница… – ворот блузы ещё немного оттянулся, – маленькой мисс не нравится, когда Крюк уделяет внимание другой девочке…
– Что? Я… о, нет!..
Щёчки у Венди зарумянились до самых висков, и она хотела встать, но Джеймс крепко держал свою жертву в стальном кольце объятий, не позволяя вот так легко от него улизнуть.
– О, да… меня не проведёшь, – Джеймс прикусил её плечо, и Венди выгнулась, – маленькая мисс была недовольна поведением своего капитана… маленькая мисс даже вышла на палубу проверить, не с той ли малявкой у капитана дела… маленькая мисс ревнует Капитана Крюка…
– Джеймс, нет же, нет, не правда! – Венди вся стала цвета спелого помидора и хотела провалиться сквозь землю, но капитан так нежно покусывал её плечо, что сопротивлялась она, прямо скажем, слабовато.
– Ну, конечно же, да… – Джеймс придвинул её к себе чуть-чуть поближе, и Венди оказалась у него там, где это было ещё прилично – по его мнению, – это правда…
Девичье плечо было истерзано нежностью и лаской порхающих по нему губ, Джеймс вёл себя сдержанно, но выбрал для пытки такое место, что у Венди голова шла кругом.
– М-м-м… – отрывисто дышала она и немного ёрзала у него на колене, совсем чуть-чуть, но очень аппетитно.
– Скажи мне, милая… скажи, ты ревнуешь меня?..
То мягкие губы, то горячий язык, то укус – по очереди.
– О… о… ох, ну хорошо, Джеймс… но это было глупо с мо-О!..-о…-ей стороны…
– Моя маленькая леди Венди… – Джеймс ослабил хватку, позволяя девушке вздохнуть глубже. Его кисть легла ей на колени, и была якобы неумышленно забыта там без движения. Ножки у Венди очаровательно сжались, девушка прикусила губу.
– М-м-м… – снова вырвалось вместе с выдохом.
– Покажи мне, дорогая… где у тебя живёт это чувство? Где ты ревнуешь меня…
Дрожащими пальчиками Венди указала на то место в районе декольте, откуда начинался её шрам.
– О… вот здесь? Хм… – капитан хотел накрыть это место рукой, но подумал, что может попробовать позволить себе немного больше.
Он наклонился и заботливо поцеловал Венди в её ревность. Девушка задышала ещё чаще, и капитан повторил свои действия несколько раз.
– Джеймс…
– Да, дорогая?..
– У меня голова кружится…
– Тогда я отпускаю Вас?.. Вы такая сладкая, просто невозможно устоять.
Снова придерживая леди за талию, Джеймс выпрямился и стал любовно разглядывать, как его маленькая птичка возвращалась к реальности.
– Смотрите, темнеет. Держу пари, Сми вот-вот захрапит. Освободите нашу пленницу, леди Венди?
– Да, конечно, капитан…
Джеймс помог ей встать, предложил глотнуть свежей воды и довёл под руку до ширмы у входа в коридор. Дальше девушка пошла одна, а капитан проводил её взглядом, с вожделением отметив крохотное влажное пятнышко у неё на попке, независимо провозглашающее самое искреннее девичье одобрение его действий и неосознанную готовность продолжать.
*
Рано утром, ещё на рассвете девушку разбудил резкий манёвр судна и крики на палубе. Её сон в эти летние нетландские ночи был хрупким, тревожным, наполненным тягучими, как патока, ощущениями, поэтому Венди быстро проснулась. Она попробовала снова уснуть, но забытьё не шло, её со всех сторон окружали руки с длинными музыкальными пальцами, которые играли на ней, словно на скрипке, заставляя чувствовать жар и ещё кое-что очень волнительное, так что девушка поскорее откинула одеяла, окунаясь телом в прохладный успокоительный воздух. По звукам голосов, доносящихся из разбитого окна под потолком, Венди поняла, что капитан снаружи, она зевнула, и вышла в каюту, потягиваясь.