Решение было принято. Мы с Кьюкором отправились в Лондон, чтобы подобрать состав и поискать места для натурных съемок в Уэльсе.
Первая настоящая трудность состояла в том, чтобы найти исполнителя роли Моргана Эванса. Без этого просто-напросто не имело смысла браться за картину. Это самая характерная роль. Темный, безграмотный парень восемнадцати лет, работающий в шахте, превращается — по сценарию — в молодого человека, сумевшего поступить в Оксфорд, в Тринити-колледж.
Поэтому нам нужен был классный парень — умный, энергичный и, разумеется, способный вызвать неподдельный интерес у публики. С огнем и теплотой во взгляде.
Нам прислали списки претендентов — хорошо известные актеры. Без особого труда можно было сказать сразу — «да» или «нет». Но необходимо было просмотреть и неизвестных. Ассистенты, отвечающие за подбор актеров, обязаны связываться со всеми агентствами, просмотреть школы, колледжи, маленькие театры, театры с постоянной труппой. А их — легион. Кроме того, обязаны знать актеров, только что появившихся в городе.
И вот — список молодых актеров, из которого нужно было попытаться выбрать одного на роль Моргана Эванса. Первым в списке значился Иэн Сейнор. Валлиец. В Лондоне — три недели. За плечами — опыт работы в одном из валлийских театров. Играет роли на валлийском и английском языках. Самые разные.
Первый день. Появился Иэн Сейнор. И мы все онемели: у него был именно «тот» взгляд. Рост — за метр восемьдесят. Темные каштановые волосы. Глаза широко поставлены и изумительного зеленоватого цвета. Хороший голос. Молодой человек, мечта о котором стала явью. Он прочел нам роль. Чудо расчудесное — похоже, он действительно способен сыграть. Первый, кто пришел на просмотр. Это была слишком большая удача, чтобы быть правдой.
Конечно, мы не могли сразу оставить роль за ним. Это было уж чересчур. Мы продолжали искать. Проверили еще трех юношей — Иэн был вне конкуренции. Мне думается, что Джордж Кьюкор сделал на него ставку в первый же день. Он все говорил:
— Это то, что нужно. К чему просматривать дальше?
Меня же всегда тянуло узнать, что там, за углом? Таким образом, Иэна держали в неведении восемь недель. Потом устроили ему проверку еще раз. Наконец ему сказали, что он утвержден на роль.
Нашли и актрису на роль девочки. Вернее сказать, она сама нашлась, то есть сама пришла. Тойа Уилкокс. Рост — ниже среднего. Тонкая талия. Большая грудь. Кожа — как внутри раковины. Глаза…
О, я ничего не сказала о зубах этого юноши? Это — ЗУБЫ. Ему следовало бы вынуть их все и продать арабам. Роскошные. Да, так вот, глаза Тойи тоже были широко поставлены. И светились мыслями — плутовскими, греховными. Глаза, которые так много обещали. К тому же такие веселые. Любит жизнь и… Она прочла роль на пару со мной. Джордж и я плакали.
Надо вам сказать, что, когда я возвращалась из дома Джорджа пешком к себе, мне пришла на ум мысль.
Кстати, Джордж жил на Итон-сквер, № 95. Снимал квартиру. Гостиная нормальная — не большая, не маленькая. Мебель с неопрятной обивкой. Два окна с видом на площадь. Две спальные комнаты. Одна — с ванной, совсем крохотная. Туалет, раковина — маленькая. В спальне, которая побольше, — два окна. Внушительный стенной шкаф. Здание ремонтировалось — хаос: ковров нет, краска со стен соскоблена, постоянный шум. Лифт почти всегда занят — перевозит рабочих и их материалы. И все это — за три сотни фунтов в неделю, то бишь шестьсот долларов. Цены в Лондоне — полный мрак.
Я тоже жила на Итон-сквер — вниз по улице от квартиры Джорджа. В доме Бобби Хелпмана. Огромный, просто очаровательный сад — повезло. Я прожила там, пока мы вели съемки. Никаких тебе дорожных знаков. Никаких запретных зон. Хочешь — гуляй, хочешь — катайся на велосипеде.
Так вот, когда я возвращалась пешком от Джорджа к себе, в голову мне пришла мысль: как быть с теми двумя молодыми людьми, которых мы только что просмотрели? Они очень симпатичны. Кто будет глядеть на тебя, Кэти?
О, ты будешь великолепна, Кейт. Эта роль прямо-таки для тебя.
Я не могла об этом не думать… Интересно, что говорили Джеку Бэрримору, когда он решил сняться в «Билле о разводе»? О Джейн Коул, когда она снималась в «Искусстве и миссис Боттл» — с теми молоденькими девушками-актрисами, мечтающими о славе? Юными, красивыми, энергичными.
Разве теперь не твоя очередь, Кэти? Черт возьми, кому это интересно? Замечательная пьеса? Да. Вот о чем тебе надо думать. Но ты все-таки думаешь об этом, Кэти? Верно? Что ж, я не идиотка…
Но ведь это жизнь, правда? Ты рвешься вперед и добиваешься успеха. Ты все еще рвешься вперед, но кто-то обходит тебя. Потом кто-то обходит его или ее, тебя обогнавших. Законы времени.
Остальные роли распределяли позже. На роль мисс Ронберри мы хотели взять Анну Мэсси. Она согласилась. На роль миссис Уотти планировалась Патриция Хейес. Мистера Джоунса должен был сыграть Артро Моррис, валлиец. Наконец, свободен был Билл Фрейзер — он мог сыграть сквайра. Все, слава Богу, согласились участвовать. Вот и все относительно состава актеров.
В действительности же он складывался постепенно — в течение нескольких недель начиная со дня нашего приезда. Кармен Диллон, приглашавшая актеров на фильм «Любовь среди руин», находилась в Уэльсе в поисках натуры. Это была женщина с удивительно безошибочным вкусом. Энциклопедические знания и богатое воображение. Уникальная женщина. Между прочим, всегда готовая к познанию нового. Джордж всегда привлекал Кармен, если было возможно.
До своего отъезда из Соединенных Штатов мы переговорили со всеми ключевыми фигурами — оператором, звукорежиссером, костюмером. И с теми, кого могло бы заинтересовать участие в работе над картиной. И все — старинные друзья Джорджа и мои, с которыми мы работали раньше. Все шло как нельзя удачно, мы были счастливы.
В день своего приезда в Лондон я знала, что перво-на-перво необходимо раздобыть костюмы. События пьесы происходили в 1890 году. Художник по костюмам у нас был блестящий. И веселый вдобавок. Он встретил меня с роскошным букетом цветов. Мимоходом заметил, что на уик-энд уезжает из дому, поэтому с ним нельзя будет связаться по телефону. Я позвонила ему в понедельник.
— Привет. Цветы были красивые. Ты — душка. И я так рада, что ты с нами… Что я? Не получила ли твоего письма? Нет. Письма нет. О чем оно? Ты не… Что?.. Ты не участвуешь в картине? Принял другое предложение? Что ты имеешь в виду — что, черт возьми, ты имеешь в виду?.. Ты не предполагал, что мы начнем так скоро? Но почему? Почему ты не позвонил? Если у тебя появилось более выгодное предложение, почему ты не мог просто позвонить и сказать: «Кейт, у меня более выгодное предложение»? Боже мой! Просто кормить нас обещаниями, и теперь, когда мы готовы… Тебя надо проучить. У тебя было несколько месяцев… У меня просто в голове не укладывается.
Да-да, ясно. Не подумал о телефоне… Ты не знаешь, что сказать? Это Я не знаю, что сказать. Итак, мне нечего тебе сказать, да? И тебе нечего сказать. Какой ты…
Но ведь мы друзья. Ты не можешь так запросто подвести друга. У меня это не укладывается в голове. Ведь так легко было позвонить и сказать: «Послушай, Кейт, я получил чудесное предложение и намерен его принять. Ты не возражаешь? Можно заработать столько-то и столько-то. Они платежеспособны. Я проверил. Такой-то мог бы заменить меня…»
Ну конечно, я была бы чрезвычайно огорчена. Но я бы сказала ДА. Мне пришлось бы согласиться. Вот что значит дружба. Но безо всяких причин так подвести нас… В последнюю минуту. Тебя просто надо проучить… Я в шоке — просто в шоке. Нельзя вести себя таким образом…
Но люди ведут себя так. И он поступил так же. Мы остались без костюмера. И никого, кто мог бы его заменить.
Нил Хартли, наш продюсер, с большим опытом работы в Англии, взялся подыскать кого-нибудь еще. Он позвонил Дэвиду Уокеру, который работал у него и Тони Ричардсона на «Атаке легкой бригады». Уокер поначалу не соглашался, но, поняв, что у нас действительно безвыходное положение, сжалился и согласился-таки.