– Добрый день. Значит это вас притащил сюда Никита ради этой стекляшки?
– Ну, Никита весьма своеобразный человек, — хмыкнула Антонина и в её голосе Лёва уловил язвительность.
Антонина оказалась среднего роста и спортивного сложения молодой женщиной примерно двадцати пяти — тридцати лет. Сильно загорелая, с тёмно-русыми, выгоревшими от яркого солнца волосами. Явно, что знакомая Никиты часто бывала «в поле». На женщине был серый дорожный костюм, мягкие туфли, затемнённые очки с большими круглыми линзами. Очки были простыми, от солнца. Точно такие же пластмассовые очёчки были и у Юли.
– Вы извините, что я в очках. Вроде бы считается неприличным… как будто скрываюсь…
– Ну что вы, Тоня… Извините, Антонина…
– Можно и Тоня. Просто я недавно была в Припамирье… «Снежная болезнь»…
«Так вот откуда такой загар», — подумал Лев. Девочка была такой же загорелой, как и мать.
– А Юля тоже была с вами? — улыбнулся Лев.
– За снежной линией?! Вы серьёзно? — усмехнулась Тоня.
– Просто я смотрю, что девочка тоже в очках…
– Да это она дурачится, мне подражает, — улыбнулась Тоня.
***
– Мам, это не она… — тихонько прошептала Юлька, глянув на осколок.
– Вижу, — одними губами произнесла Тоня. — Морковников — болван. И Девяткин — тоже…
– Вы что-то сказали? — обернулся к ним Лёва.
– Интересная вещь, — Тоня взяла в руки зелёный обломок. — Необычайно высокое качество стекла…
– Вы это тоже заметили?
– Да, Лев…
– Можно просто Лёва.
– Хорошо, Лёва, — улыбнулась Тоня. — Никита сказал, что вы нашли это где-то в верховьях Зеравшана?
– Да. Там любопытная пещера.
– Похоже, что это времена расцвета Хорезма. Но… Весьма необычная форма для восточной культуры… А коллекция очень и очень любопытна. Смесь разных культур… Как будто из запасников какого-то музея, — усмехнулась Тоня.
– Мы предположили, что люди прятали там ценности от врагов. Может монголов. Там имеются развалины небольшой крепости со следами древней осады.
– Возможно.
– Как вы думаете — это ценная находка?
– Смотря, как посмотреть. Для учёного — чрезвычайно: необычно высокое качество стекла, необычная форма… Для музея — интересная вещь, но не более… А для коллекционера… Сомневаюсь, что для любителя этот осколок будет иметь ценность.
– Вы опытный археолог.
– Спасибо за комплимент. Я потомственный археолог — мой отец работает на Алтае. Я и сама оттуда родом.
– А где работали вы, Тоня?
– В основном Азия: Монголия, Бурятия…
– А ваша дочка, — Лев кивнул на Юлю, с неподдельным интересом разглядывавшую находки, — не хочет продолжить семейную традицию? Как, малыш?
– Не знаю… — пожала плечами Юлька. — Только я уже не малыш, мне скоро одиннадцать.
– Она ещё не решила, — ответила за неё Тоня.
– Почему не решила? Я хочу стать космонавтом! — спохватившись (чуть не проболталась про Космический клуб — их ещё нет!), Юля оглянулась на мать. Но Тоня лишь слегка кивнула головой: «Всё нормально!».
– Интересная мечта для девочки!
– А что, только мальчишкам быть космонавтами? — насупилась Юлька.
– Ну почему же? Ты ведь слышала про Валентину Терешкову?
– Конечно. Её портрет висит у нас… — Юлька снова запнулась («Вот балда! Какой из тебя хронавт! Сейчас всё выболтаешь!» — обругала себя девочка). — В школе. У нас есть музей космонавтов, — Юлька улыбнулась, обрадовавшись найденному объяснению.
Она с интересом осматривала всё вокруг. Конечно, она была в музее истории города, но одно дело видеть вещи прошлого века в музейных витринах и совсем другое вот так… в жизни…
«Как они жили в таких маленьких квартирках?! Ужас, ведь не развернёшься!» И тут Юлька забыла обо всём! И о прошлом, и о «пирамидках», и о музее с его витринами… На стене висела коллекция значков… У Юльки не было и сотой доли этих сокровищ! Значки, многие из которых считаются в её времени такой редкостью…