– Значит, зелёный осколок попал в Москву?
– Не знаю. Через месяц — я был уже в Узбекистане — Юсуфов вместе с другом, Игорем Ишимовым и его семьёй: женой и детишками, Тёмой и Олей был в турпоездке на Алтае. Там они отправились куда-то на местном самолёте. В горах разыгралась внезапная гроза, и в самолёт попала мощнейшая молния. Все погибли. Даже хоронить было нечего…
– Жаль. Спасибо за рассказ, Лев Данилович, мы, пожалуй, пойдём, — Тоня встала, прощаясь.
– Ну что же, если вы спешите… А то погуляли бы по городу, мне есть, что рассказать, — улыбнулся Лев. День, солнечный и по-весеннему свежий, действительно располагал к прогулкам.
– Не могу отказаться от такого предложения, — согласилась Тоня.
К вечеру, уже садясь в самолёт, Тоня получила сообщение.
– Что там? — поинтересовалась Зина.
– Ничего подобного этому осколку не нашли ни в Институте, ни в музеях…
– Осколок не доехал до Москвы…
– Тёма пишет, что нашёл на раскопках интересные изделия из зелёного стекла очень высокого для тех времён качества. Но не может сказать, связаны ли они с этим артефактом — фотография даёт мало информации.
– Значит, вам всё-таки придётся побывать в прошлом, — резюмировала Зина.
Часть 2. В прошлом / Глава 1. В путь
Хроновылазка была назначена на пятницу и должна была продолжиться ровно три дня. Тоня и Юля прибыли в ОИТИ рано утром: яркое мартовское солнце ещё только поднималось над парком позади здания института.
В зале для инструктажа их встретил Девяткин и представил им куратора — сотрудника, который будет сопровождать хронавтов в вылазке. Впрочем, Людмила Суркова и Тоня были уже давно знакомы. Юля с интересом глядела на розовощёкую, высокую, голубоглазую Людмилу. Женщина напоминала русских деревенских красавиц, с картин старых художников. Это впечатление усиливала и шикарная русая коса, один из главных предметов восхищения как мужского, так и женского коллектива института.
– Ну что же, вот собственно и всё, — Девяткин закончил инструктаж. — Никита уже там. Вы высадитесь в пригороде Москвы, в районе Дмитров — Яхрома. В Москве сядете в поезд и доберётесь до места. Билеты уже заказаны.
– А нас не раскусят? Ну что мы… эти самые… хроноразведчики? — Юлька с любопытством взглянула на Игоря.
– В смысле? — не понял вопроса Девяткин.
– Вот что значит — мало общаться с детьми, — усмехнулась Люда. — Ребёнка интересует: нас не узнают?
– Да я понял… — смутился учёный. — Нет. Даже если узнают — не беда. Тогдашние компетентные органы о нас знают. И не менее прекрасно они знают и то, почему нас лучше просто не замечать и не обращать внимания на нашу работу. Наши оперативные возможности на порядки выше, и они имели возможность в этом убедиться.
– Ага! Знаю! История с детской больницей… — усмехнулась Юлька. — Её любой школьник знает!
– Юля, школьные легенды давай оставим на потом, — улыбнулась Люда. — у нас серьёзное дело. Игорь, может Юлю всё же не привлекать?
У Юльки даже дыхание перехватило от такого заявления: как это не привлекать!?
– Ничего. Юля тоже будет полезной в вылазке, — заключил Девяткин.
Юля с интересом вошла в «костюмерную» — специальное помещение, где, как пошутила Стелла, хронавты «получали образ». Но ещё большее удивление она испытала, развернув протянутый матерью свёрток. В нём была… Её собственная летняя одежда! Короткая юбочка, футболка с озорно улыбающимся леопардом, гольфы сандалии, бело-розовая панамка, лёгкая летняя курточка-ветровка.
– А… — Юлька с удивлением посмотрела сначала на Игоря, а затем на Людмилу.
– Чему ты удивляешься, Юля? — с интересом посмотрела на неё Тоня.
– Это же моя одежда… Из дома…
– Ну да.
– Она, наверное, ожидала, что ей выдадут суконный кафтан и кокошник, — усмехнулась заглянувшая в «костюмерную» Стелла.
– Ты будешь очень удивлена, Юленька, но за сто с небольшим лет практически ничего не изменилось, если конечно не считать некоторых усовершенствований бытовой техники, транспорта и полётов в Дальний космос, — пожала плечами Люда. — Так что твоя привычная одежда будет такой же привычной и для людей в 1985 году.