В школе раздался звонок. Пора было торопиться на урок. Сэтору хотел было что-то произнести, но сдержался. Он отвернулся с брезгливой гримасой на лице и пошел в сторону входа.
— Фух, думал, что придется драться, — произнес Джун и сделал жест, как будто вытер пот со лба. После этого он повернулся к нам. — А вы бы поосторожнее «репетировали такие приемы»…
— Спасибо, Джун-кун, — подмигнул я в ответ. — Будем осторожнее. Кацуми, догоняй. Кто последний, тот какашка Сэтору!
Кацуми вспыхнула и так припустила, что только пыль пошла столбом. Я ринулся следом, но куда там…
В общем, на урок я пришел последним.
Глава 11
Если вы думаете, что познакомиться с родителями девушки, это самое малое, то вы глубоко ошибаетесь. Нужно не просто прийти и сказать: "Здрасте, я Саша с Уралмаша!" Нет! Нужно ещё понравиться и сложить о себе самое хорошее впечатление.
Моё знакомство с родителями Кацуми началось со слез…
Да-да, вот прямо с натуральных слез, которые бриллиантами покатились из глаз матери Кацуми. Знал бы — ни за что не взял бы подсунутый сэнсэем Норобу подарок.
Нет, сначала всё было нормально. Сначала мы с Кацуми уселись в её "Мазду" и понеслись по улицам Токио в сторону отдельно стоящих коттеджей. Я заметил, как за нами следует небольшая серенькая "Дайхатсу". Неприметной её делал мышиный цвет, аккуратное вождение, постоянная дистанция. Если не наблюдать за двумя-тремя машинами позади, то можно и не заметить. Это в фильмах за главным героем прицепом пристраивается черная машина, для нагнетания атмосферы преследования. У нас же это маленькая коробочка с мышкой внутри. Лицо девушки постоянно было в тени, так что запомнить его не получалось.
"Дайхатсу" скрывалась то за большим грузовиком, то за небольшими фургонами. Но она всегда выныривала, когда Кацуми собиралась повернуть или перестроиться. Неприметная маленькая шпионка…
Интересно, это та самая девочка, которая держала нас на прицеле? Или другая?
Пока я ехал с Кацуми, то в голову закралась крамольная мысль — а насколько хороши девушки-ниндзя в сексе? Может быть они могут ночью прокрасться к мужчине в спальню, совокупиться так, что мужчина и не проснется, а потом просто исчезнуть, растворившись в темноте? Или звездочкой отчекрыжат сосиску, если мужчина будет их врагом?
Брррр!
Нет, надо подумать о чем-то приятном. Например, о тех правилах, которые нужно соблюдать за столом…
Что ни в коем случае нельзя сжимать палочки в кулаке, а то так можно нанести смертельное оскорбление хозяину дома. Или что нельзя склоняться над тарелкой, а то будешь подобен собаке. Или что нельзя сморкаться, но можно, и даже нужно, громко втягивать в себя лапшу и причмокивать, тем самым выражая оценку вкуса блюд…
Я думал об этом, вел непринужденный разговор с Кацуми, и, помимо своей воли, поглядывал на преследовательницу. В один из поворотов шаловливый луч солнца всё-таки отразился от вывески уличного торговца и упал на лицо "хвостика". Скуластое миловидное лицо. Губки созданы для поцелуев, а глазки для любования окружающей действительностью сквозь стеклышки оптического прицела.
Это было считано за пролетающее мгновение. Я постарался забить в мозгу её лицо. На всякий случай, чтобы при встрече улыбнуться…
Кованые ворота легко отъехали в сторону. Два человека из охраны поклонились, когда автомобиль подруги заехал на территорию. Кацуми уверенной рукой довела машину до коттеджа, где высадила меня на дорожке из плит, а сама загнала машину в темное жерло гаража. Я же имел возможность осмотреть её дом со стороны. Большой, красивый, современный, с большими панорамными окнами и стеклянными дверьми.
Да уж, в тысячу раз лучше той квартирки, где ютились Изаму со своими родителями. Кому-то даны хоромы, а кому-то маленькая конура, где и развернуться-то толком нельзя, чтобы не сбить что-нибудь со стены.
— Ну что, пойдем? Не волнуешься? — с хитринкой в глазах спросила Кацуми, когда пластиковая дверь гаража опустилась на место.
— Да чего волноваться-то? Не съедят же меня в конце-то концов.
— Ну, съесть не съедят, но покусать немного могут.
На пороге нас встретил мужчина в идеально сидящем кимоно. По зеленому полю были рассыпаны алые кленовые листья. При каждом его движении казалось, что листья летят над изумрудной лужайкой. И это было красиво… Он с поклоном отодвинул дверь и пригласил нас внутрь дома. Причем отодвинул левой рукой, чтобы правой сделать поклон и приглашающий жест. И эти движения тоже были частью этикета — открывать дверь левой рукой, а приглашать правой. Именно в таком порядке.
Я уже говорил, что Малыш Джо напичкал правилами этикета до такой степени, что в голове всё перемешалось? Теперь же пришла пора приводить мусорную кучу в башке в относительный порядок. Чтобы не обосраться придется попотеть.
Вежливый поклон в сорок пять градусов от дворецкого адресован Кацуми, так как она дочь хозяев дома. Мне бы этот дворецкий вряд ли бы так на улице поклонился, так как на улице я ниже его по статусу и рангу. Ведь он не хинин…
Но здесь и сейчас он должен поклониться вежливо и учтиво. Я же могу сделать стандартный вежливый поклон в тридцать градусов или просто кивнуть головой. Кивок я оставлю на долю хозяина дома, так как господин Утида мог как удостоить слугу своим вниманием, так и просто пройти мимо. Но если он был бы в благодушном настроении, то мог бы и кивнуть. Но никаких поклонов дворецкому, так как тот наемный слуга на службе аристократа. Я же согнулся в тридцать градусов…
— Добрый день, Гоновара-сан, — кивнула Кацуми. — Спасибо, что встречаете.
— Добрый день, госпожа Утида. Ваши родители ждут вас в гостиной, — снова поклонился дворецкий.
Я успел подумать, что если буду приглашать гостей к Норобу, то обязательно найду Киоси такое же кимоно. Ух, какой это будет маленький самурай на встрече… Подумал и улыбнулся.
— Это хорошо, что ты улыбаешься, — хмыкнула Кацуми, — значит, будет легче знакомиться.
— Да я своим мыслям…
Мы прошли мимо дворецкого и оказались в просторной прихожей. Что мне понравилось, так это обилие картин, висящих на стенах. На картинах в основном тушью изображали Фудзияму и лепестки цветущей сакуры. Придя в такой дом сразу настраиваешься на любование красотой.
Большое круглое зеркало даровало мне моё отражение. Вроде бы ничего, только волосы чуть растрепались. Под зеркалом расположилась деревянная этажерка для обуви, где стояли в основном легкие туфли и сандалии. На пороге стояли войлочные гостевые тапочки. На пятниках услужливо вышиты размеры обуви. Зона гэнкан, где все разувались, а выше уже располагалась зона дома…
Нужно снять обувь, поставить её носками к выходу, а пятки упереть в деревянный порожек. Поставить так, чтобы не мешало проходу других возможных гостей. Я стащил кроссовки, балансируя на одной ноге и нацепил тапки моего размера, ведь вставать уличной обувью на порожек тоже считалось неучтивостью. Также, как и вставать разутой ногой на сам гэнкан.
Да-да, вот такой вот геморрой… Но это только цветочки, ведь в этих войлочных тапочках мне предстояло сделать всего десять-пятнадцать шагов, а потом снять их, чтобы пройти по татами в носках. Надо ли говорить, что чистые носки я надел загодя, уединившись для этого в мужском туалете? Кстати, если упоминать сам туалет, то в нем тоже есть свои, туалетные, тапочки. И надо не забыть их снять, когда закончишь все дела и выйдешь на волю…
Кацуми провела меня по двум комнатам, уставленным хорошей кожаной мебелью. Я быстро оценил обстановку — явно не бедствуют. Картины на стенах в добротных рамах, сами стены одеты в качественные обои. Конечно, обстановка не в кричащем золотом обрамлении, призванном уверить всех и каждого в состоятельности хозяина дома, но и не просто вырубленые из кривых стволов табуретки. Всё строго, стильно, современно.
Я прошелся по тростниковым циновкам, вскользь отмечая про себя, что они слегка похрустывают. Значит, всё-таки тут опасались ночного проникновения и явно ставили на шумовую сигнализацию. Я одобрительно кивнул. Лучше быть готовым к нападению, чем оказаться безоружным во время оного. Или, как говорится в японской поговорке: "Даже если меч понадобится один раз в жизни, носить его нужно всегда".