Твою мать!
Я давлю на тормоз так резко, что за малым не расквашиваю нос о руль.
Вот. Это. Да!
– Милая, прости, тут звонок на вторую линию. Возможно, это господин Гонсалес как раз звонит. Я наберу тебя чуть позже. Люблю, целую.
– Я тоже тебя люблю. Чмоки-поцелуйки.
Я сбрасываю звонок и приспускаю на нос темные очки, обозревая тот самый пейзаж, который оху… запоминающийся, я бы сказал.
Мимо этих ног не смог быть проехать равнодушным и папа римский, ей богу. Они начинаются с умопомрачительных шлюшьих шпилек и заканчиваются где-то так высоко, что шею заломит смотреть на них снизу вверх.
А я даже не верующий ни разу. Сейчас я реально ощущаю себя озабоченным волчарой из какого-то старого мультика, у которого при виде такого бесстыдно манящего лакомства вылетают глаза на пружинках и язык с водопадом слюны до земли. Хотя по факту вылететь желает не только язык, и протечь готово отнюдь не во рту. Поэтому…
– Привет, подкинуть до ближайшего города? – окликаю сладкую приманку, и не думая скрывать похотливую хрипотцу в голосе.
Она приспускает солнцезащитные очки почему-то неожиданно розового цвета. Хотя почему неожиданно? При наличии розовых локонов в спутанных волосах цвета спелой пшеницы все удивительно гармонично. И вообще, несмотря на ну очень нескромный вид, эта дорожная бабочка не вызывает ни ощущения брезгливости, ни даже намека на отвращение. Наоборот – так и просится в руки. И на член. Немедленно.
– До го-о-орода? – хрипловато под стать мне тянет она и внимательно осматривает меня. – До города мне не надо, красавчик.
– А куда надо? – Детка, прокатить я тебя страстно желаю не из пункта "а" в пункт " б", а до конечной станции "оргазм". В идеале обоюдный, но мой в приоритете.
– На другой конец острова. Боюсь, нам не по пути, – она отталкивается руками от дверцы с открытым окошком, и я гулко сглатываю, видя, как всколыхнулись не прикрытые даже намеком на лифчик груди под тонкой блузочкой с приспущенными рукавами.
Сука.
Ни хрена себе вставляет.
– Эй, погоди! – пока не передумал, надо брать. – Сколько?
– Что сколько? – она отходит на пару шагов и наклоняется, чтобы поправить ремешок босоножки. Бл*дь, я ослеп, или под этой юбчонкой-разлетайкой тоже нет нижнего белья?
– Сколько стоит отвезти тебя на другой конец острова? – Хорош болтать впустую. Мой член требует конкретики. И я с ним солидарен.
– Первый час сто евро. А там посмотрим. Может, скину немного. За опт. Но только если мне понравится твой… – она усмехается на этот раз неприкрыто провокационно, – хм… опт.
Она смотрит на мою вздыбленную ширинку настолько откровенно, совершенно не стесняясь, чуть приоткрыв розовые, пухлые губы, что я прям чувствую, как мой нижний приятель уже изнутри пытается зубами расстегнуть молнию на штанах. Так что я решительно киваю.
– Поможешь закинуть чемоданчик в багажник? – указывает она на обочину.
Я съезжаю чуть дальше, вглубь придорожных зарослей, по какой-то незаметной с трассы тропинке. Интересно, у нее тут подельники, которые сейчас свернут мне шею и вытряхнут карманы, или реально просто чемодан тяжелый? Да и хер с ними, подельниками. Если немедленно не вставлю ей, мозг и без посторонней помощи взорвется. И хоть подраться я не любитель ни разу, но своего мастера спорта по боксу заработал по чесноку. Так что пар спустить по-любому смогу. А в случае победы просто закину добычу на плечо и утащу в глубокую и темную пещеру. Еще никто не придумал ничего лучше, чтобы смыть остатки адреналина, как натрахаться всласть.
Заглушаю двигатель и выхожу из арендованного джипа. Я слышу шум проезжающих мимо авто, но не вижу их за густо разросшимся цветущим кустарником. Что ж, значит, есть надежда, что и меня – нас – не видно с дороги. Вот и прекрасно. Еще не хватало схлопотать срок за непристойное поведение в публичном месте, причем в чужой стране.
– Эй, где там твой чемоданчик? – я иду на шорох и буквально с размаху впечатываюсь в упругие ягодицы, откляченные от усердия, с которым она, пятясь, тянет по неровной тропинке чертов чемоданчик. Розовый. Разумеется.
Попалась, бабочка.
– Куда тебе засунуть первую сотню, м-м-м? – спрашиваю я, моментально без церемоний пристроившись сзади и, крепко обхватив тяжелую грудь, начинаю ее жадно мять, даже не дождавшись ответа. Я не за ответами вытащился на эту адскую жару.
– А куда ты хочешь мне… засунуть… первую? – все так же хрипловато уточняет она, отзываясь охотно и моментально. Изогнулась течной кошкой и потерлась о гудящий в ширинке, как высоковольтный провод под напряжением, член ладной, упругой попкой. Приникла по мне, как вода, волной покатилась, доводя окончательно.