Я как раз открыла изящное старинное бюро, стоящее неподалёку от узкого окна, когда у меня за спиной вежливо кашлянули и приятный баритон осведомился:
– Тебе помочь, Моника?
Я вздрогнула и резко обернулась: возле узкого и высокого окна в картинной позе, облокотившись на стену, стоял совершенно незнакомый мне господин средних лет и чрезвычайно располагающей внешности.
Он доброжелательно смотрел на меня, я же, в свою очередь, во все глаза разглядывала неожиданного гостя. Мужчина лет тридцати пяти, высокий, с честным и мужественным лицом идейного борца с несправедливостью. Тёмные глаза, широкие брови, тонкий нос с горбинкой, твёрдая линия подбородка, изящные руки с тонкими запястьями. Но особый шарм господину придавали ослепительно белые волосы, заплетённые в многочисленные косы, в свою очередь скреплённые на затылке. Очень интересная причёска: я такие видела на картинах и на иллюстрациях в старых любовных романах. И то, что местами господин просвечивал, ничуть не уменьшало его привлекательности.
– Нравлюсь? – без малейшей доли кокетства поинтересовался странный господин, и я поняла, что он действительно просто уточняет, без какого-либо намёка на флирт.
– Отвращения не вызываете, – аккуратно ответила я, так как не знала, что может последовать, если я скажу «да».
– Это радует, – обдумав мои слова, ответил беловолосый тип, отлепляясь от стены и совершенно спокойно взлетая на галерею второго этажа, – в ином случае пришлось бы тебе искать другое место для работы, Моника, леди Мэнсфилд.
– Откуда вы меня знаете? – удивляясь собственному спокойствию, спросила я.
– Я, конечно, мёртвый, но не слепой и тем более не глухой, – слегка насмешливо отозвался мужчина, – естественно, я слышал, как тебя называл старина Норфильд.
– Он не произносил мою фамилию, – въедливо уточнила я, вызвав снисходительную усмешку собеседника.
– Я же сказал, что не слепой, – с едва заметной ноткой раздражения ответил беловолосый, – неужели я не замечу и не узнаю фамильные черты Мэнсфилдов?
– Вы так хорошо ориентируетесь в аристократических кругах нашего замечательного королевства? – я позволила себе добавить в голос скептицизма, самую малость – просто чтобы получить ещё кусочек информации.
– Неплохо, – явно раскусив мою уловку, сказал мужчина, – ну так что?
– Насчёт чего? – всё-таки растерялась я.
– Будем мирно сосуществовать? – беловолосый знаток высшего света королевства слетел и устроился в кресле.
– Хотите сказать, у нас есть выбор?
– У тебя – несомненно, у меня – вряд ли, – подумав, сообщил мне незнакомец.
– Это почему?
– Потому что я в любом случае останусь в башне, а ты можешь поискать себе более спокойное место, – любезно объяснил мужчина.
– Мне и тут неплохо, – поспешила сказать я и, подумав, добавила, – надеюсь, мы уживёмся. К обоюдному удовольствию и выгоде.
– А вот с этого места можно поподробнее, – оживился мой странный собеседник, который ненавязчиво забыл представиться, – в чём мой интерес и уж тем более выгода?
– Для начала хотелось бы понять, с кем, так сказать, имею честь… – намекнула я на вопиющее нарушение этикета. – Для удобства общения.
– Ах, эти условности! – мужчина страдальчески свел брови и вздохнул. – А ты уверена, что это обязательно?
– Абсолютно, – твёрдо ответила я, но, сделав вид, что задумалась, предложила, – впрочем, если, конечно, вас устроит обращение «эй, ты», то тогда можем обойтись.
Беловолосый задумался, беззвучно шевеля губами, словно пробуя предложенный мной вариант на вкус, потом недовольно нахмурился и сообщил:
– Против того, чтобы перейти на «ты», я нисколько не возражаю, но формулировка в целом меня совершенно не устраивает.
– Тогда ничем не могу тебе помочь, – я пожала плечами, мол, моё дело предложить.
– Ну хорошо, – мужчина вздохнул и, словно делая мне величайшее одолжение, сказал:
– Гораций.
– А дальше?
– Просто Гораций, – сказал мужчина так решительно, что я поняла – спрашивать бесполезно, ни за что не скажет.
– Очень приятно, Гораций, – я кивнула, решив, что мой новый знакомый совершенно спокойно обойдётся без предписанного протоколом реверанса. – А ты тут живёшь?
– А что ещё, по твоему мнению, я могу тут делать? – язвительно поинтересовался Гораций. – Живу, естественно.
– А давно?
– Точно не скажу, – он явно хотел ответить что-то не слишком вежливое, но передумал и снизошёл до комментария, – лет сто точно, но не факт. Может, и больше…
– А я тут буду работать, – я решила сразу прояснить основные моменты, – буду организовывать внутридворцовую газету. Кстати, – тут я аж подпрыгнула от восторга по поводу внезапно посетившей меня идеи, – а хочешь, я тебе выделю целую колонку? Будешь рассказывать всякие истории из прошлого дворца. И название придумаем типа «Истории от Горация». Как тебе идея?