Поймав мой непонимающий взгляд, Каперс вздохнул.
— Лигайты — местная раса, самая близкая к людям по физиологии, — надевают вязаные кофты поверх рубашек. В остальном те же штаны или платья. А, ну, может, еще барышни меняют легкие туфли на сапоги. Правда, последние больше похожи на туфли по щиколотку, — ворчливо пояснил он. — Невысокие, на каблуках и без меха.
«Полусапожки и ботильоны», — перевела я для себя.
— Так что по-настоящему холодно на Арайдосе не бывает, — закончил речь Каперс.
— А храм стоит на каком континенте? — Вопрос сорвался с языка раньше, чем я отдала себе в этом отчет.
Хранитель вздохнул — причем так устало и обреченно, будто великий мученик. Я же с трудом удержалась от желания стукнуть его чем-нибудь тяжелым по башке.
— Ни на каком, — все же ответил он. — Храм стоит на острове в сердце одного из архипелагов.
— Какого именно?
— Ираинского! Все, теперь вопросы закончились?
Я снова насупилась, однако в этот раз не смолчала:
— Надо нормально рассказывать, тогда вопросов не возникнет! А то что это — «одного из архипелагов»? Ты думаешь, я их все знаю? Прием, Кап, я тут лишь второй день! Не забыл?
Хранитель издал странный звук — то ли недовольно фыркнул, то ли чихнул — и отвернулся. Несколько минут топал молча, гордо задрав тупомордую голову, потом нехотя выдавил:
— Ладно, ты права.
Пришлось прикусить губу, чтобы не улыбнуться. Надо же, Его Хранительское Высочество признал собственную неправоту!
— Еще вопросы остались?
Я с готовностью кивнула.
— Почему названия континентов так похожи? Запутаться же можно!
— Так решили боги тотализатора. Они создавали Айгерос общими силами и установили определенные порядки: все континенты называются на «а», моря — на «м», архипелаги — на «и», реки — на «к», горы — на «р». Что-то еще?
Я вновь кивнула.
— Почему мне понятны меры времени, но не расстояния или температуры? Как могут минуты соседствовать с миранами и… форайтами?
— Изначально Айгерос создавался лишь как арена для тотализатора, но постепенно его начали заселять иномирцы. И тогда боги решили вдохнуть в Айгерос жизнь. Они взяли в других мирах уже существующих созданий и перенесли сюда. Наполнили мир чуждыми ему растениями, животными и расами. Смешали все и создали нечто новое. При этом каждый иномирец привнес что-то свое. Так тебе знакомы минуты и часы. Другому участнику будут понятны мираны, третьему — форайты. А четвертому все вышеперечисленное окажется в новинку.
— А расы? Их тут много? Ты упомянул ли… ли…
— Лигайтов, — подсказал Каперс. — Мы будем проходить через их город. Еще увидишь, какие они — лигайты. Но люди на Айгеросе тоже есть.
От внезапной новости я аж споткнулась. Быстро вернула равновесие и уставилась на хранителя.
— Их совсем немного и живут они в Северных землях Амагрейна.
— Почему ты раньше не рассказал о них?
— А смысл? Наш путь не пролегает через их территории. К тому же не думаю, что у вас нашлись бы общие темы для разговоров.
— Почему?
— Арина, — Каперс вздохнул, — они живут племенным строем. Их уклад сильно отличается от земного.
— А ты хорошо знаешь про наш уклад?
— Достаточно, чтобы заметить разницу между тобой и ними. Еще вопросы?
Я ненадолго задумалась, потом спросила:
— Всех участников тотализатора забрасывает на Арайдос?
— Нет. Точка входа для иномирца может оказаться где угодно. Но, как правило, боги делают так, чтобы вы появлялись в максимально безопасных для вашего вида климатических условиях. Смерть в первые же сутки от холода или жары — не та цель, которую преследует тотализатор.
— А какая у него цель? Ну, кроме розыгрыша ценного приза?
— Это вообще не цель. Это мотивация для участников. У богов другие ожидания от подобного мероприятия. Прежде всего — развеять скуку, — хмыкнул Каперс.
Я зло сощурилась. Раздражение и недовольство накатили с новой силой, заставив до хруста сжать кулаки.
— Что? — Хранитель невинно хлопнул глазками. — Думаешь, боги — это пони-трудяги? Вот уж нет. Раз в пятилетку им охота отдохнуть, а бонусом — сравнить своих созданий. Так сказать, оценить проделанную работу. Понять, чьи подопечные быстрее, выносливее, хитрее. Чья задумка лучше воплотилась в…
— Кап, хватит, — перебила сухо. — Я поняла.
В груди вязкой лужей разлились горечь и разочарование. Где-то под ребрами заскребли кошки — точнее, целая стая голодных уличных котов.