***
— Алекс! Алекс! Ты меня слышишь? Ты живой? Боже, Алекс! Очнись, пожалуйста!
Почему голос Ника так изменился? Что происходит? Алекс открыл глаза. Все было как в тумане. Над ним склонился худой парень. Алекс не видел черт его лица, но он был не брюнетом, блондином. Это был не Ник.
— Слава богу, ты очнулся! Ты не дышал, и сердце не билось! Я уж решил, что не успел!
— Что не успел? — спросил Алекс, по-прежнему не понимая, кто этот парень и куда делся Ник.
— Алекс, я нашел кейс!
========== 4 ==========
В кейсе было двадцать ампул с нанитами. Денис вколол Алексу все. Алекс погрузился в глубокую гибернацию, чтобы нанитам не пришлось тратить свои ресурсы на поддержание жизнедеятельности, и они как можно скорее могли осуществить регенерацию. Восстановление заняло сутки.
Когда Алекс только открыл глаза, он подумал, что ничего не вышло — все по-прежнему было очень размытым, звуки доносились с помехами. Но когда он попробовал пошевелиться, тело послушно отреагировало на мысленную команду. Алекс поднялся с пола одним плавным движением и решил пройтись по дому. Заметив своего спасителя сидящим за столом, подошел к нему и положил руку на плечо. Данил подскочил и громко выругался.
— Ты меня напугал! Нельзя так тихо подкрадываться! — Данил встал из-за стола. — Теперь ты в норме?
— Не совсем. Наниты убрали механические повреждения, срастили части тела, отрастили потерянные. Но привести в порядок мой компьютер они не в силах. Для этого нужно специальное оборудование. Так что у меня по-прежнему проблемы со слухом и зрением. Также я не могу связаться со спутниками. Не знаю, дело в компьютере, спутниках или в куполе.
— Может, тебе надо… Поесть? Ты же сейчас как после болезни, наверно, чувствуешь слабость, — предположил Данил и тут же смутился. — Прости, если я сказал ерунду.
— Нет, ты прав. Все ресурсы нанитов ушли на регенерацию. Запасов энергии почти не осталось. Я и правда чувствую слабость. Было бы неплохо перекусить.
— У меня есть гречневая каша с тушеными овощами. Будешь?
— Я не в том положении, чтобы выбирать, — тихо рассмеялся Алекс. — Давай сюда свою гречку, и побольше. Если не жалко, конечно.
Данил отодвинул заслонку, вытащил ухватом из печи горшок с едой, поставил на стол, рукавицей снял крышку и протянул Алексу большую деревянную ложку. Алекс уселся на скамью и начал торопливо есть. Он прекрасно чувствовал запах гречки, овощей и пряностей, но совсем не ощущал их вкуса — оказалось, вкусовое восприятие тоже пострадало. Алекс расправился с горшком за пять минут, поблагодарил Данила и встал из-за стола.
— Что ты собираешься делать дальше? — спросил Данил, споласкивая в ведре горшок.
— Ты знаешь ближайший путь до стены купола?
— Да, если идти километров по тридцать в день, то до него три недели пути.
— Отлично. Отведешь меня туда. Будем проходить по шестьдесят километров за день.
— По лесу? Шестьдесят километров? С собой придется брать еду и теплые вещи, ночью может быть прохладно. Невозможно идти по лесу с такой скоростью с грузом за плечами.
— Я понесу все вещи. Если ты будешь уставать, я усажу тебя себе на спину. Тебе останется только меня направлять, чтобы я не налетел в сумерках на дерево.
— А если окажется, что целостность купола уже восстановлена, и ты не можешь выйти за его пределы?
— Придумаю, как проделать брешь.
— А если не получится?
— Вернемся назад и будем ждать, пока меня найдут родители.
— Они могут и не подумать, что ваш корабль как-то попал под купол.
— Ты просто не знаешь, какие у моих родителей возможности. Они способны вытащить человека хоть из преисподней. Вот увидишь, они найдут меня.
— Хорошо, если так. Когда ты хочешь пойти к куполу?
— Прямо сейчас, если ты не против.
— Алекс! Вообще-то сейчас день! Если мы выйдем из дома днем, нас увидят другие поселенцы. Нужно дождаться ночи, — отрезал Данил.
— Как, кстати, ты им объяснишь свое отсутствие?
— Они и не заметят, что меня нет, — буркнул Данил.
— А если кому-то понадобится медицинская помощь? Ты же вроде как местный лекарь.
— Ничего, справятся своими средствами. Тут редко случается что-то, с чем могу разобраться только я. Сейчас лето, вряд ли кто-то серьезно заболеет.
— Тогда тебе следует начать собираться. Я ничем не смогу помочь — почти ничего не вижу. И не представляю, как буду перемещаться в темноте.
— Я буду тебя вести. Тебе, наверно, стоит еще поспать, ты только пришел в себя. Я разбужу тебя, когда стемнеет. Хочешь, ложись в кровать. Теперь ты чувствуешь свое тело, и тебе наверняка будет неудобно на полу.
— Я буду нормально чувствовать себя, даже если лягу на острые гвозди. Это не человеческое тело, и я могу просто отключить программу, которая создает искусственную потребность в комфорте, уподобляя меня человеку. Но спасибо за заботу, я так и сделаю, раз кровать тебе все равно сейчас не нужна.
Алекс подошел к стоящей у стены большой кровати и улегся на нее, укрывшись пуховым одеялом. Кровать была ему коротка, и он рассмеялся, болтая босыми ступнями, висящими над полом.
— Ты очень высокий, — сказал Данил, заметив копошение Алекса. — Когда мой дед делал эту кровать, он не думал, что на ней будут спать двухметровые великаны.
— И вовсе я не великан! Сейчас двумя метрами никого не удивишь. Средний рост понемногу увеличивается с каждым поколением, ты должен это знать, книголюб.
— Я знаю. Но вряд ли ты был таким высоким, когда еще был человеком. У тебя сейчас тело атлета. Будь ты человеком, пришлось бы приложить немало усилий, чтобы добиться таких результатов. Вряд ли у богатея вроде тебя было желание этим заниматься. И я очень сомневаюсь, что ты был таким идеальным красавцем от рождения. Намного проще получить себе сразу идеальное искусственное тело, отвалив за него неприличную сумму, правда?
Алекс громко и задорно расхохотался. Отсмеявшись, он приподнялся в кровати и с улыбкой посмотрел на Данила:
— Я уж испугался, что ты тихий пай-мальчик, ан нет, и ты умеешь показать зубки. Почему тебя это так задевает? Потому что ты сам далек от совершенства?
— Да! — выпалил Данил, не замявшись ни на секунду. — Таким мне предстоит быть всю мою жизнь, и я ничего не могу с этим сделать. А у вас там, за куполом, все так просто — можно получить себе какое захочешь тело, не прилагая никаких усилий.
— Мне придется тебя разочаровать, Данил. Это искусственное тело — точная копия моего настоящего. Я не был каким-то невзрачным уродцем, как ты мог подумать. Но доля правды в твоих словах есть. За куполом детей никто не рожает, их выращивают в капсулах. Если люди со средним достатком вынуждены довольствоваться случайной комбинацией из генокода родителей, то состоятельные могут позволить себе составить лучшую изо всех возможных комбинаций. Моя внешность, мой характер, мои способности — это выбор моих родителей. Они отвалили кругленькую сумму для того, чтобы я родился таким, как ты сказал, «идеальным красавцем».
Данил недовольно пыхтел, Алекс не видел его лица и эмоций на нем, но чувствовал его раздражение. Это была ничем неприкрытая зависть и обида за себя, но Алекс считал, что в этих чувствах нет ничего плохого. Они были естественными. Ему многие завидовали, но мало у кого хватало смелости высказать свое недовольство ему в лицо. Этот парень не боялся ни Алекса, ни влияния его родителей, поэтому мог быть искренним с ним. Алекс почувствовал к Данилу уважение за то, что он прямо высказал, что думает.
— Мне жаль, что ты родился не в такой семье, как моя. Но я сделаю все, что в моих силах. Ты поможешь мне — я помогу тебе. Могу вытащить тебя из-под купола и прокачать твой внешний вид.