И снова Ольга готова жертвовать. Для того чтобы стать полноправной княгиней, она должна родить князю Игорю сына, у Прекрасы одни дочки, у болгарки вообще нет детей, если Ольга родит наследника, то станет главной женой. Только Игорь мог дать ту самую власть, ради которой она столько лет сидит в Вышгороде и учится.
Ольга выскользнула из-под меховой накидки, под которой нежилась, и пробежала босыми ногами по медвежьей шкуре к окну. Увидеть ничего не удалось, Зима-морена сковала все вокруг, закрыла морозным туманом, изрисовала узорами. От окна тянуло холодом. Нет, лучше ближе к огню. Огонь-Сварожич согревал, давал тепло и свет. Без него людям не выжить морозной зимой. Но огонь требует пищи – дров.
Зябко поеживаясь и поворачиваясь то одним, то другим боком, Ольга, однако, не отводила задумчивого взгляда от пламени. Ей вспоминалось, как выбирают деревья для печей. Славяне чтят лес, не всякое дерево можно рубить на дом и на лодью, а для печи тем более. Нельзя трогать старые, но крепкие деревья, негоже им гибнуть под топором. Нельзя рубить молодняк, пусть растет. Нельзя совсем засохшие, кривые, с большими дуплами…. Много какие нельзя, огонь будет гореть в доме, нельзя, чтобы беду привлек. Словно подтверждая ее мысли, поленце в печи вдруг оглушительно треснуло, рассыпая искры, одна из них вылетела наружу, но сразу погасла. Княгиня вздрогнула от неожиданности.
В ложницу робко заглянула Светланка, как бы проверяя, что случилось и не проснулась ли Ольга. Увидев княгиню раздетой у огня, засуетилась.
Позже Ольга вышла на крыльцо. Во дворе суетились люди – это привезли дань. Смерды носили на спинах большие кули из рогожи с возов к клетям, ставили их на снег и уходили за новыми.
День действительно выдался морозный, солнце искрилось тысячами мелких брызг, из лошадиных ноздрей валил пар, кони слегка похрапывали и перебирали ногами. Но таскающим тяжелые тюки людям было даже жарко. Ольга еще не замерзла, поэтому остановилась, чуть лениво оглядывая двор. Одно и то же, каждый день привозят скору (пушнину), бочонки с медом, воск или вон, как сегодня, снедь. Тут она заметила, что смерды ставят кули с рыбой прямо на снег и сверху рыба не накрыта, налетит снег. Подумалось, что в клети, где теплее, налипший снег растает и рогожа будет мокрой. Ольга вдруг, сама того не ожидая, закричала, чтоб постелили рогожу под кули и прикрыли сверху!
От ее звонкого голоса и от неожиданности все встали. Ольга увидела, что из-за головы ближайшего к ней смерда торчит из рогожи хвост большого замороженного осетра. Чтобы не рассмеяться, она сурово сдвинула брови. По двору прошел шепот: «Княгиня…» Смерды посрывали шапки с голов, несмотря на мороз и тяжелую ношу, заторопились подложить рядно и прикрыть кули.
В терем Ольга возвращалась со смешанным чувством. Распирала гордость, что ее, княгиню, пусть совсем молоденькую, послушали, выполнили распоряжение не ближняя челядь, а пришлые смерды. С другой стороны, было боязно командовать. Перевесило первое чувство. Ольга осознала себя хозяйкой. Она ведь верно приказала? Значит, и сомневаться нечего.
Однако настоящей воли не было, она хозяйничала с толком, но только на княжьем дворе в Вышгороде. А в Киеве другие, и князь словно забыл об Ольге. Может, так и было? Даже Карл в Вышгород больше не приезжал. Княгиня-затворница…. Сколько так еще сидеть? Она умница, она много знает и хорошо распоряжается, умеет держать себя с людьми, только кому это нужно? Молодая княгиня улыбается и разговаривает ласково, и все думают, что Ольга добрая, но строгая. И никто, кроме нее самой, не знает, что творится в душе, в мыслях. Она одна, всегда одна. Это расплата за возможность слышать вслед шепот: «Княгиня…» Но она готова платить.
Иногда Ольга ненавидела князя Игоря за его невнимание, равнодушие. Чем та славянка Прекраса лучше? Кроткая, мягкая, ласковая… Да разве такой должна быть правительница огромной страны? Чем занимается эта тетеха, пока князя нет в Киеве? Пестует своих дочерей… Пусть пестует, у нее нет сыновей, и пока это главное. Ольге нужен сын! Но для этого князь должен если не забрать ее в Киев, то хотя бы приезжать в Вышгород. Не с кем ей посоветоваться, некому пожаловаться на свою нелегкую женскую долю.