Кстати, от них я как всегда получил подгон в виде небольшого пакета кристаллов. Так что развалившись после хорошего приема еды на террасе с Машей, я потихоньку доставал из коробки кристаллы и крутил в руке, пока не рассосется.
Краем глаза я подметил, что в доме витала атмосфера легкого раздолбайства, но не анархии. Дети, как всегда, плескались в бассейне. Посейдон подогревал воду, так как стало чуть прохладнее. Рядом Тягач построил крытую веранду с сауной, куда можно зайти и погреться, если замерзнешь.
Угольки под командованием Тягача строили площадку с навесом для свадьбы, где и соберутся все гости.
— Как съездил в Москву? — поинтересовалась Маша.
— Довольно интересно, — кивнул я. — Встретился с твоим отцом и Нахимовым… Ну ты это и сама уже видела. Затем с Алисой сходили на вечер поэтов. Показал девушке светскую жизнь, а то она как домовой только сидит дома да фильмы с гусем смотрит.
— Ого! На поэтический вечер? — удивилась Маша. — Неплохое мероприятие! Папа там постоянно зависает, когда в городе.
— В этот раз там был Пушкин и Есенин! — похвастался я.
— Ого! И кто победил?
— Этого я так и не понял, так как решение принимали судьи и результаты не огласили. По крайней мере, я не услышал, — пожал я плечами.
— Валера мне рассказал про Алису… Она и вправду была так опасна?
— Ну, не то чтобы… Но она нападала на меня пару раз, — я показал руками. — У нее вот такая огромная коса.
— И зачем она в Москве?
— Проходит реабилитацию, — участие в этом Есенина я не стал упоминать.
В кармане зазвонил телефон.
— О, а вот и виновник, — улыбнулся я, отвечая на звонок. — Здравствуйте, Ростислав Тихомирович, а уж думал, когда вы позвоните.
— Да, был немного занят… В общем, как я понял, ты уже вкурсе Алисы?
— Да, охренеть как вкурсе! — я даже улыбнулся, вспоминая первую встречу с ее пастью. — Как это понимать, Ростислав Тихомирович?
— Ну… Видишь ли в чем проблема. Как сказал мой лицевой маг, у нее в родословной уже был родитель с магией хаоса. Поэтому окончательно этот недуг убрать не удалось, но зато он перекочевал на живот и теперь не так заметен.
— Это да… Но как бы это сказать. Может, вообще избавиться от пасти?
— Пока мой врач говорит, что это невозможно. Вмешательство в ДНК… Нет таких технологий.
— Я вас понял.
На его «нет таких технологий» у меня есть универсальный ответ в виде моей голубоволосой помощницы, которая сейчас играла с Кицуней.
— Что ж, ладно, буду думать, — вздохнул я и отключился.
Мимо пробежали дети. В том числе и Любавка. И судя по небольшим вязаным шапочкам у Бори, Любавы и Лизы, швейное дело у моего питомца процветает. Да и сама она была в такой же цветочной шляпке, что делало ее еще более пугающей.
Они сначала забежали в сауну, а потом в ангар к Любавке.
— Скоро и наш малыш будет так же играться, — мечтательно вздохнула Маша, провожая детей взглядом.
— Было бы славно! — кивнул я. — Кстати, а как назовем?
— Не думала об этом, а у тебя есть варианты?
— Думал, что если будет девочка, то можно назвать ее Екатерина, а если мальчик, то Леонид, — подумав, ответил я.
— Ну… — многозначительно сказала Маша. — Над именами мы еще подумаем… Ладно, мне надо заскочить за Светой и Асей. Мы еще не выбрали наряды для свидетелей!
Она встала, поцеловала меня в щеку и ушла переодеваться. Я же пошел искать Валеру. Точнее я знал, где он, но решил сделать небольшой крюк.
В данный момент он гонял гвардейцев. Нет, не так. Он заставлял их драться с ним.
Подходя к площадке, в беседке я увидел Трофима, сидящего с кружкой чая и наблюдающего, как один единственный Валера раскидывает его лучших бойцов.
— Нравится наблюдать за страданиями других? — улыбнулся я, подойдя к своему помощнику.
— Не то чтобы, — однако в голосе звучало удовлетворение от происходящего. — Не все же им драться против рыцарей? Пусть почувствуют безысходность. Не всегда же у них будет шанс на победу. Надо уметь проигрывать.
— А разве они выигрывали у девчонок? — удивился я, садясь рядом с ним и наливая себе горячую кружку ароматного чая.
— Нет, но они каждый раз надеются. А тут ты посмотри, у них на лицах только одно: поскорее бы это закончилось!
— Не жалеешь ты себя Трофим! Такие суровые тренировки придумывать для них — дорогого стоит, — подколол я его. — Не думал о пенсии?
— О пенсии… — он прикрыл глаза и погрузился в свои мысли. — Может быть, потом. Когда мне стукнет около восьмидесяти или девяноста лет… Сложу полномочия, воспитаю приемника и оставлю тебе.