— Да какой там… Так, отголоски силы, которая когда-то была… Эх, видел бы ты меня на пике…
— В общем, послушай, пожалуйста, и не перебивай. Я не знаю, что может произойти, если они узнают, насколько ты сильный. Но и конфликтовать с правительством я не хочу. Просто они могут использовать тебя в своих целях, а ты сам знаешь, что не всегда верхушка действует по правилам…
— Это потому что правитель слабак, если допускает подобное, — возмутился он. — К чему ты клонишь? Что я должен объединиться с тобой?
Говорю же, когда Валере надо, он понимает все куда лучше, чем остальные.
— Да. Так я смогу обмануть Канцелярию, — кивнул я. — Но Петр сказал, что есть возможность расторгнуть эту связь. Но как — загадка…
— Ты уверен, что он не соврал? — прищурился Валера.
— Да, уверен, — сказал я, глядя ему в глаза.
Он вздохнул и пошел в дом.
— Мне надо подумать до вечера, — сказал он напоследок.
Проходя мимо гвардейцев, он махнул им рукой, мол, расходимся.
— Не думала, что он так спокойно на это отреагирует, — заметила Лора.
— Я тоже не думал, но, как видишь, великий король нас опять удивил.
Но ничего не поделать, надо ждать согласия Валеры. А пока стоит пообщаться с гостем в подвале. Все же война с Монголией на носу, и Кузнецов должен быть готов.
Проходя мимо ангара Любавки, я заглянул внутрь и изрядно офигел от того, как быстро тут все изменилось.
Куча манекенов с целлофановых мешках, стойки с материалами, швейные станки и прочая атрибутика. Напоминало это все своеобразный лабиринт, который сделала себе Любавка. Именно там сейчас и бегали дети, играя в прятки.
— Миша, закрой дверь! — крикнул Боря. — Ты нам все испортишь!
Я улыбнулся и прикрыл дверь, наблюдая через Болванчика, что там происходит.
Свет специально приглушили, чтобы было сложнее прятаться. Искала всех, конечно, Любавка.
Вот они играют в новый кон. Боря зарылся в груде тканей. Любава спряталась в вентиляцию, а Лиза попробовала скрыться под манекеном.
— На прятки слабо похоже, — заметила Лора, наблюдая за этим хоррором со стороны.
Так как Любавка была не только ребенком, но и убер сильным существом, способным стереть город с лица земли, то и двигалась она соответствующе. Незаметно скользя по рядам стеллажей, она выглядывала своих друзей.
Заглянув в ее голову, я понял, что она использует кучу ограничений, чтобы труднее было найти остальных. Никаких рентгеновских глаз, усиленного обоняния и прочих примочек. Только четыре глаза, и все.
Самое забавное, проходя мимо места, где пряталась Лиза, она ее не заметила, но задела клеенку ногой. Та упала с манекена, открыв девочку. Но она быстро ускользнула за стол.
Любавка повернулась на шум и пошла в направлении девочки.
Лиза проползла под столами, потом пролезла в вентиляционный рукав и вылезла с другой стороны, где была стена.
Девочка думала, что ускользнула, но нет. Сверху появилась Любавка, и в полумраке это было реально пугающе. Она медленно наклонилась к самому лицу Лизы.
— Нашла… — прошептала она.
— Ну блин! — вздохнула, совсем не испугавшись, девочка и пошла на исходную.
Интересные у них развлечения, но дальше я досматривать не стал и пошел к сыну одного очень противного хана.
Глава 6
Трехслойная!
Османская Империя.
г. Константинополь.
Два десятка наложниц зашли на цыпочках в тронный зал. В центре была просторная площадка, а по бокам, буквой П, стояли столы, за которыми сидели чиновники, военачальники и прочие высокопоставленные люди султана Мурада Сулеймана по прозвищу Смеющийся.
Сегодня был вечер в честь приема монгольских послов, и султан всячески хотел показать им свое гостеприимство.
Он знал, что Монголия довольно сильная страна на их Поясе, но в тоже время понимал, что против Османской Империи они вряд ли выстоят. Сильных магов у обеих стран в избытке и у каждого имеются козыри в рукаве. Обе страны уважали друг друга и старались поддерживать дружески-нейтральные отношения.
Но сегодня исключительный вечер. Посол Монголии — второй сын хана, что говорило само по себе об очень высоком доверии и уважении к султану.
С одной стороны, хорошо, что Монголия считает их за равных, но с другой — ухо следует держать востро. Возможно, не обойдется без спорных вопросов.
Пока гости съезжались, султан решил обсудить последние новости.
— Что с Гарибом Фантазером? — поинтересовался у своего пятого генерала армии разведки.
— Никаких известий, мой султан, — ответил сутулый худой мужчина в возрасте. — Но сами знаете этого Гариба. Ему в голову может взбрести что угодно…
— Правда, Рахмет? — удивился султан и повернулся к мужчине.
Султан обладал феноменальной памятью, и мог обходиться без кучи документов. Каждое событие в жизни оседало в его голове навсегда и во всех деталях. Он знал имена всех поданных, их детей и где они живут. У кого какой счет в банке или кто кому сколько одолжил несколько лет назад.
Даже произнесенные давным-давно фразы он мог запомнить дословно.
— Да, о великий султан, — кивнул Рахмет.
— Вот оно как… — и султан резким движением схватил подчиненного за шею. — Что ж ты меня обманываешь, Рахмет? Вроде уже десять лет служишь… И до сих пор не понял, что мне лучше не врать? Мне сообщили, что Гариб погиб в Российской Империи от рук неизвестного мага!
Сжав пальцы, он сломал шею генералу и с легкостью перекинул ее через стол к выходу.
Девушки-наложницы, которые прибыли для танцев, взвизгнули, но один из охранников провел себе по горлу пальцем. Наложницы прикрыли рты ладошками.
— Запомните все! Я не люблю, когда мне врут! Не люблю, когда тупят или что-то забывают! Я хочу, чтобы вы все уяснили, что мне нужно безоговорочное подчинение! И если вы удостоились моего внимания и заняли высокое место, то в последний раз предупреждаю: вы должны меня слушаться! Иначе вас ждет позорная смерть!
Он махнул рукой в сторону мертвого генерала, словно прогоняя муху.
Несколько военных тут же взяли тело за ноги и потащили к выходу.
Большие резные деревянные двери распахнулись, и на пороге появилась делегация монголов.
— Весело у вас тут, султан Сулейман, — произнес молодой высокий парень в традиционном монгольском наряде.
С ним была делегация из десяти человек. Все статные и широкоплечие — явно сильные войны. У каждого за спиной висел лук и колчан, на бедре палица.
— А ты, как я полагаю, Нумулан? — поинтересовался султан.
— Верно…
Второй сын хана пренебрежительно посмотрел на труп генерала и перешагнул через него. На его пути стояли несколько солдат, но он их даже не заметил и, растолкав, как каток направился к султану.
— А мы тебя заждались! Садись, ешь, пей, веселись, и потом обсудим дела, — предложил Сулейман гостям свободные места за соседним столом по левую руку от себя.
Оценив место, Нумулан остался недоволен. Он подошел, взял одной рукой широкую скамейку, на которой им предлагалось сесть, и поставил напротив султана.
— Раз уж мы на равных, то я хочу сидеть напротив тебя, султан Сулейман, — садясь, произнес главный монгол.
Двое военачальников, сидящих чуть дальше от повелителя, подскочили.
— Неслыханная наглость!
— Что этот узкоглазый себе позволяет?
Сын хана только повернул голову и нечитаемым взглядом оценил выскочек.
— Ха! — обрадовался султан. — А ты мне уже нравишься! Дерзкий, властный! Подстать всей вашей стране! Хвалю! Позабавил ты меня!
Сулейман благосклонно кивнул, чтобы военачальники успокоились и сели. Остальные из делегации расселись рядом со своим господином. Вновь заиграла музыка, и бедные наложницы начали танцевать, а слуги забегали с блюдами.
— Скажи, султан, почему тебя называют Смеющимся? — спросил Нумулан, откусывая ножку индейки. — Я наслышан о тебе. Поведай, какая из историй правдивая?