— Ну, рассказывай. Как докатилась до жизни такой.
— Какой это такой? — откусила я бутер и отвечать не спешила.
— Всю жизнь мечтала здесь работать? — хмыкнул Вячеслав и снова глазами меня начал сканировать. На вшивость проверяет. Ну, ладно.
— Работа как работа, — пожала плечами. — Меня всё устраивает.
— А устраиваешь ли ты, подумала?
Я сделала глоток крепкого на удивление чаю и попыталась расслабиться, чтобы ничего лишнего не брякнуть.
— Меня взяли на работу. Со мной босс лично беседу проводил. А устраиваю ли я, покажет время. Если не устрою, к вам придёт пятый дизайнер.
Волчище снова хмыкнул.
— А ты, смотрю, шустрая. Может, и будет толк.
Потом у него зазвенел телефон, и асфальтоукладочный каток свалил в туман. Я спокойно стрескала все бутерброды и отправилась назад, в комнату, где мне предстояло работать. Ну, а что? Солдат спит, служба идёт — очень даже годится, если уж больше заняться особо нечем.
Встретили меня теплее. Радушнее даже. Снова бросили пялиться в мониторы.
— Ты где его подцепила? — синий Соник вызывающе отставила бедро в кожаной юбке. Она вся такая синяя-синяя, ядовитого цвета электрик: волосы, губы, ногти, тени. Но ей шло — колоритная, яркая, взгляд останавливает. Губы и глаза у неё красивые. И колечко на губе классно смотрится.
— А давайте знакомиться! — лучезарно улыбнулась я, чуть щёки от натуги не порвала. — Меня Надя зовут!
Мой энтузиазм никого не впечатлил. Смотрели, гипнотизируя. Что это за хрен, что они вот так пялятся?
— Нигде я его не цепляла, — вздохнула, — это он прицепился, как репей. Чуть с ног меня не сбил.
— Поздравляю! — три раза хлопнула в ладоши Соник. — Ты только что выиграла квест на выживаемость! Это же сам Вячеслав Ветров, генеральный директор компании «Тау». То есть всего этого богатства, — обводит она рукой комнату, словно царевна Лягушка, что рукавом махала, а оттуда — то озеро, то лебеди.
Что значит генеральный?.. А кто тогда меня на работу принимал?..
Видимо, на лице у меня отражаются все муки мозгового процесса. И Синяя жалеет меня.
— Это, — снова взмах «рукавом», — лишь малая часть. Мы даже называемся «Тау-Плюс», если ты помнишь.
Я не помнила. Вот тебе и шарашкина контора… И ещё. Что значит «квест на выживаемость»?.. Он что, меня выживать отсюда будет? В особо извращённой форме? Ну, подумаешь, лбом об него стукнулась…
=6. Арсений
Я чувствовал себя женатым идиотом, за которого всё жена делала, а вот сейчас — дебют. Я на тренировках так не потел, как в супермаркете.
— Нин, тут столько видов… Ты уверена, что нужно брать с красненьким на упаковке? Да? Ну, ладно.
В общем, к кассе я приблизился уже чемпионом с двумя тележками на колёсиках. Но девушку-кассира я не впечатлил, хотя и ожидал поймать восторженный взгляд, типа: ну надо же! Мужчина! Покупает!
Собственно, мужчины покупали. И, собственно, я тоже в магазины захаживал — не без того, но покупал в основном еду, вино или что-то в этом духе. А здесь — всё детское. И, если честно, я не очень-то разбираюсь, зачем мне всё вот это нужно. Но Нинка сказала — я сделал. Со списком да консультациями вполне сносно можно справиться.
За пакетами к машине пришлось спускаться дважды. Я даже лифтом воспользовался: подниматься по ступенькам на шестой этаж с грузом туда-сюда как-то не улыбалось. К тому же, я почувствовал, что устал. Как говорится, всё только начинается, а мне бы упасть и уснуть. Или убежать. Но я не из тех, кто сдаётся.
Малодушие подавил на корню, глядя, как споро Нинка разгребает детское добро. Опыт не пропить. А у неё уж этого добра хватало.
— Ты мне лучше скажи: всем детям столько всякой ерунды нужно? Или этот особенный?
Нинка оторвалась от сортировки продуктов и подняла на меня глаза.
— Нет, Морозов, детям нужно раза в четыре больше, но это ты поймёшь, когда хлебнёшь сполна активной отцовской доли. Но мой тебе совет: побудь отцом сутки, не запрещается. А потом — в полицию. Здравый смысл говорит, что нужно бы прямо сейчас решить этот очень важный вопрос, но ты, вижу, что-то себе придумал и поверил. Не стоит.
— Нин, я как-нибудь сам разберусь, — она меня раздражала своей настойчивостью. Только поэтому хотелось сделать всё наоборот.
— Как знаешь, — коротко ответствовала мать троих детей. — Слушай меня внимательно, потому что ещё одной возможности вот так мило беседовать, у нас может и не быть. Сам понимаешь: дети, ревнивый Помпон, забот полон рот.