— Мне некуда больше идти, — эти слова я произнесла вслух и закрыла ладонями лицо. Не плакала. Глаза сухие, словно песком засыпаны.
— Вставай! — голос у него красивый. Низкий, чуть глуховатый. — Ну, же, Надя!
Оттого, что он назвал меня по имени, я вздрогнула и подняла лицо. Перед глазами — его рука. Сильная, с красивыми пальцами. Ногти короткие, чистые.
— Давай, давай, поднимайся.
Я уцепилась за его ладонь и встала.
— А дальше что? — спросила обречённо.
— Заходи! — махнул рукой на свою дверь. Я отпрянула, но он не дал. — Не бойся, не обижу. Глупо было бы тебя обижать после подворотни, тебе не кажется?
Да кто ж вас, маньяков, знает?.. Но выхода я другого сейчас не видела. Нужно попробовать рискнуть.
— Поклянись! — потребовала таким голосом, что и сама испугалась.
— Честное пионерское! — отсалютовал он насмешливо, но глаза у него… честные, что ли, и я пошла. А пока шла, подумала: я ведь даже не сказала, в чём ему клясться нужно… Как бы и так понятно, но потом…
Я так устала, что хотела лишь одного: упасть, закрыть глаза и больше ни о чём не думать, не бояться. Все вот эти приключения на одно место — не для меня. Я люблю тишину, покой и свой ноутбук.
Нас встретили странные звуки. Я удивлённо оглянулась на мужчину.
— Кто там? — спросила, потому что подумала, что со слухом у меня после всех потрясений нехорошо.
— Там мой сын, — встретил он мой взгляд.
— А жена ничего не скажет, что ты в дом незнакомых девушек таскаешь?
— У меня нет жены, — успокоил меня незнакомец, и я вдруг подумала, что не знаю его имени. Он моё — да, а я его — нет.
— Меня Арсений зовут. Можно Сеня, — словно прочёл мужчина мои мысли. — Заходи уже.
=12. Арсений
Я не знал, нужно ли мне это — подбирать в подъезде проблемную девчонку. У неё чуть ли не на лбу написано: Большие Проблемы. То она в подворотне влипла, то от этого урода-соседа еле ноги унесла. Зачем она туда рвалась да ещё с вещами? Не знала, что он за овощ?
Как бы там ни было, духу не хватило дать ей деньги и спровадить куда-нибудь. Да я мог мать уломать в конце концов. Попросить, чтобы девчонка у неё хотя бы переночевала. Но Морозовы простых путей не ищут. Я пожалел её, наверное, поэтому пригласил в свою квартиру.
Она ахнула, как только дальше порога зашла. Да, у меня нестандартная планировка и дизайнерский ремонт. Я из четырёхкомнатной квартиры сделал то, что мне нужно. Здесь у меня спортзал, большая кухня, кабинет и очень светлая спальня, где я почти не бывал. Правда, я любил больше в кабинете находиться. Удобно, всё под рукой.
«Сейчас начнёт восхищаться», — едва удержался, чтобы не поморщиться. Не хотелось обижать, ей и так досталось. Но Надежда меня удивила: её, оказывается, не красоты квартиры моей поразили, а Данька.
— Пойдёшь ко мне на руки, ребёнок? — и голос такой нежный, что захотелось зажмуриться.
Она словно изнутри меня погладила. И стало неудобно, тесно в собственной шкуре. Неконтролируемая эрекция грозилась превратиться в стихийное бедствие, и я позорно отступил в кухню, чтобы не светить ею, как Александрийским маяком. Никогда не думал, что женщина с ребёнком — это так эротично.
Это было бегство. Не хватало ещё перепугать девочку до полусмерти. Ей и так сегодня от мужиков досталось.
— Вещи твои где? — крикнул я из кухни.
— Там остались. Денис… не давал к ним приблизиться.
— Тогда жди, — вылетел я пулей из квартиры.
Дверь у соседа до сих пор не закрыта — звонить не пришлось. Сам он стонал, сидя на полу. Судя по нечеловеческому страданию на лице, Надюша его хорошо приложила между ног, что не мешало соседу почему-то прижимать к груди Надину сумочку.
— Ну, и что мы там ищем? — поинтересовался холодно, забирая из рук явно женский телефон и сумку. Вон её ноут валяется и та самая знаменитая бомба на колёсиках — смерть женским колготам и привет синякам.
— Гы-ы, — следит за мной взглядом соседушка и нервно улыбается. — ну-ну. У тебя, наверное, яйца железные?
— Не твоего ума дела, — направился я к выходу. — Ещё хоть раз её тронешь — пожалеешь.
— И что будет? — поинтересовался кисло этот половой гигант. — В полицию заявишь? Так это не я её трогал, а она меня. Я защищался!
И это недоразумение смеет мужиком называться? Я даже оглядываться не стал.
— А ты смотри! Я предупредил! — кричит он мне вслед.