Мой бог, как рано мы узнали
Простое слово «мельхама»
И вот, не в книжицах печальных,
А рядом рушатся дома.
Как сладко спали мои дети!
Как взрывы спать им не дают!
Кто за бездействия ответит?
А Боги мира слёзы льют.
Коль не слепец, как терпишь это?!
Пророчишь вечный савланут
Терпение – когда жили в гетто
И снова нЕчисть «рак» клянут.
Мы без сомнения ответим:
«Не нужен нам другой приют»...
Но сладко спали мои дети
Как взрывы спать им не дают!
Война 1990
Наверно я уже привыкла
К любви твоей, к судьбе своей
И от рассудка плоть поникла
За здравие моё не пей.
Со мной в тиши не говори
Меня не тронешь откровеньем
Врата надежды затвори
И ложь, и правда под сомненьем.
Привыкла к будням и пирам
Да, от рассудка плоть поникла.
Хотя бы ты не привыкай
К чему с тобою я привыкла.
12.03.1989
х х х
Да как измерить боль мою?!
Слезой из желчи и печали
Усталых губ, что так смолчали
Да как измерить боль мою?
Чем оценить судьбы удар?!
Остатком горьких сигарет,
Или смертельно горьким «Нет»
У лучших из супружних пар?
Во что рядить любовь саму?!
Когда тупое безучастие,
Где равнодушие равно страсти
Когда лишь выгодно ему?
Да как измерить боль мою?!
А, впрочем, надо ли стараться
Чтоб снова с верой распрощаться...
Не надо мерить боль мою!..
12.03.1989
х х х
Как больно в каждом, каждом встречном
Искать тебя, твои черты
Нет фотографий, редкой встречи,
Одни усталые мечты.
Одна любовь, одна утрата,
Одна надежда и беда.
И у любви одна расплата
И я совсем, совсем одна.
1982
х х х
Судьба моя мудрая
Учила, закАзала
Вила мою тропочку,
Свила – не разрежь.
Судьба моя добрая,
За что так наказана?
Я в небе похлопочу
Ты слякоть заснежь
Судьба моя грешная
Любовью поспешною,
Мечтой неуместною
За то и в отместке я.
Печаль моя вечная
За радость заплатится,
На горе прокормится,
На зле прорастет.
За юность беспечную,
Что как-нибудь схватится,
Что по ночи помнится
И жалко поёт.
А коль не далёк мой путь
То плакать не стану я
Вечернею зоренькой
Тебе обернусь.
Чтоб ты меня как-нибудь,
Когда петь устану я,
Услышал на горе той,
Но я не вернусь
Судьба моя грешная
Любовью поспешною,
Мечтой неуместною
За то и в отместке я.
15.12.1981
х х х
Когда я Родину святую вспоминаю
Передо мной встают не чудо-города,
А те поля раздольные, без края
Во ржи тропинка тайная всегда.
Встают «журавль» и плечи-коромысла,
Домишки утомленные в тени.
И люди – пред людьми и Богом чистые
Их сильные и щедрые сыны.
Дорога, в пыль избитая копытами,
Вдоль речки тина, стойная вода
Мосток с ключом немного позабытые
Забытая, щемящая тоска.
Мой милый и немного неуклюжестый,
Наивный, строгий деревенский быт
Ты пожуришь, советом удосужишь ты.
Тобой я не был и не буду сыт.
Скрипят полозья на снегу алмазами
Звезды ночной холодное тепло
И тонкий дым над трубами – помазками
Лелеет сердце чутко и светло.
Ты щедрая любовью материнскою,
Разгулом празднеств со хмельной гурьбой
Ты добрая, и силу исполинскую
Твою не взять ни лестью, ни борьбой.
Прильну к твоим полям, голубоглазая,
К зелёной свежести твоих лесов
Прильну, и ты поймешь всё сразу
И взвесишь боль и горе без весов.
Твои весы – сердечность и участие:
Вот колыхнулся колос налитой,
Вот тихая река сулит причастие,
Вот месяц улыбнулся золотой.
Спасибо Вам, щемящие до боли
Воспоминанья о лесной тиши
С тобой мы съели по три пуда соли,
Любимая деревня из глуши.
14.12.1981
Посвящается деревне Красный Берег
Какие надо вынесть муки,
Какую боль пронзить в груди
Как долго, запрокинув руки,
Молиться: «Что там впереди?»
Как долго надо жечь сознание