— Это след демона! — изобразил Наруто зловещую рожу.
Я хотел было сказать: «А что такой маленький?» Но потом осознал, что эта ямка — всего лишь след от когтя!
Пока я прикидывал размеры зверюги, Наруто вещал что-то про Йондайме:
— … Он крут! Такую махину завалил.
— Стоп, стоп, стоп, — выставил я руки, — тогда уж не завалил, а пленил. Ку… э-э Кьюби запечатан, но не мертв.
Собственные слова будто задели что-то. Точно мелькнувшее воспоминание о чем-то неприятном. Но я не стал заострять внимания, мало ли что почудилось? Местечко интересное, хотя и правда жутковатое.
Оплавленный дождем и ветром, но все еще внушающий трепет своим масштабом след залезал на дорогу всего двумя подушечками пальцев, вторая часть скрывалась в зарослях бамбука, который без людей разросся, словно вишня на нашей даче, захватив все свободное место.
— Годзилла… — пробормотал я, прикинув размер лапки Курамы в шагах.
— Что? — спросил Наруто, бросив тонкие стебли, которые снова встали стеной между улицей и двориком дома.
— Нет, ничего. Просто вспомнил кое-что.
Колонны тори (два круглых столба, соединенных двумя перекладинами) украшали вырезанные завитки, а внутри проема, насколько хватало глаз, все заросло высокой травой, словно там давно никто не ходил. Не понимая, зачем нам туда, я все равно пошел следом. Перед самым носом обнаружил, что в проеме висит какое-то странное марево, будто огромная мыльная пленка.
— Не бойтесь, тут можно пройти, — попер Наруто прямо через этот странный мыльный пузырь и затащил меня.
Неожиданно вид переменился, никакой грязи и запустения: ухоженный сочно-зеленый газон, посыпанные мелким белым песком площадки, дорожки из плоских камней и блюдце глубокого, прозрачного до самого дна, пруда. Даже деревья и те выглядели аккуратнее, чем до ворот.
И место для тренировок приличное. Да что там, даже я, не имевший в прошлом никакого отношения к восточным единоборствам и махачу в целом, пустил слюну. Полоса препятствий, четыре макивары, и куча (удивительно целых) мишеней в самых неожиданных местах.
Вокруг меня скакали Наруто с клонами, и каждый тянул куда-то что-то показать. Со слов Наруто: Все, что было на полигоне, восстанавливалось само через какое-то время! Ну кроме оружия, и людей. Быстрее ранки и ссадины у мальчишки не заживали, если он тут оставался на ночь.
— И ты здесь всегда занимаешься? — полюбопытствовал я.
— Ага. Тут никого не бывает. Призраков боятся и этой радужной штуки. Даже трогать ее боятся, даттебайо! — ухмыльнулся Узумаки строя страшную рожу.
Полагаю, это он призрака показывал.
Но почему барьер пропустил меня? Ничем иным эта «пленка» в воротах быть не могла. И, судя по всему, она накрывала, как купол, весь полигон.
— Эта «штука»… это же барьер, да?
— Не-е, — отмахнулся Наруто. — Барьеры никого не пускают. А я зашел. Это не барьер. И вы прошли.
А потом Наруто решил повыпендриваться и показать свой наикрутейший стиль тай. Тот самый стиль Листа, которому его в академии учили. По моему скромному мнению — слишком много лишних движений. Пока мелкий играл сам с собой в «стенка на стенку», желая меня впечатлить, я повторял за ним отдельные движения. Потому как они казались мне знакомыми. Ну, как повторял? Тело двигалось по привычке. Это было так, будто я делал что-то на автомате, но вдруг кто-то спросил: «Как?» И я стою столбом и не могу толком объяснить. Память тела, как говорят братья-попаданцы. Возможно. Что ж, для того, кто дрался только в детском саду за плюшевого зайца — вполне неплохо. Но для того, кто хочет выжить в мире шиноби, это чуть лучше, чем никак.
Я тяжело сполз на землю. Осознание того, что ничего не понимаю в конспектах Ируки угнетало.
— Паршиво.
Меня снова уносило на волнах депрессивных мыслей, крутило живот и побаливала голова.
— Ирука-сенсей! Что с вами? Вам грустно?
Последний вопрос меня развеселил.
— Я ведь просил не называть меня сенсеем? И нет, — улыбнулся, — со мной все хорошо.
— Ирука-сенсей?
— Просто Ирука и давай на «ты». Я ведь уже говорил. — Отложил тетради. — Прости, что перебил.
Наруто сделал брови домиком, а потом кивнул на книгу:
— А что ты читаешь?
— Я-то? — Показал обложку первой попавшейся под руку брошюрки.
— Чакра и контроль. — прочитал он в слух: — Зачем?
— Чакра и контроль — очень важны для шиноби. Это я помню. — «мудро» вякнул я.
— Понятно. А дзютсу помните? — поправился Наруто. — Помнишь?
— Нет, не помню. — Решил пожаловаться: — Если по правде, то техники, они как забытое слово, что вот-вот припомнишь, но в итоге, — изобразил руками, — пшик. Не знаешь за что первым хвататься…