Потом, как и в каноне, Умино спас Наруто заслонив собой. Ещё рыдал он (железо в спине нервы задело, больно было, не иначе) и гнал, что он и Узумаки похожи. Потом сенсеи опять, как базарные бабы, начали болтать. Не, ну сначала они опять подрались, а уже потом языками зацепились, но суть в том, что едва живого Ируку спас Наруто! Если бы Наруто убежал, то никакого Ируки тут бы уже не было!
Продолжая размазывать сопли, Умино передал повязку со словами: «Ты сдал!» После чего героически потерял сознание, а вот тут появился я, ровно на столько, чтобы сообщить: «жив, не помер». И после всего этого Наруто пришлось переть в деревню бесчувственные тушки учителей. Хорошо хоть клоны у него были — помогли.
Какой-то задрипаный чуунин чуть не убил джинчуурики, а АНБУ появились только когда, мальчик почти дошёл до Деревни!
— «Выпусти меня отсюда, демон!»
— «Сгинь!» — отмахнулся я от владельца тушки.
…Повинуясь моему желанию, Темнота (не знаю, как назвать или объяснить) отгородила меня от Ируки, и его голос стал едва слышен.
Вот теперь я в полной мере мог ощутить все прелести жизни… Я думал, что мне было плохо. Я ошибался. Теперь болело все! Дышать… да что там! Даже моргать было больно! Через звон в ушах я едва слышал, что говорил Узумаки. Когда повествование дошло до: А потом АНБУ оттащили вас в больницу, забрав у меня, и на площадь высыпали остальные шиноби, которых «предупредил» Мидзуки… Наруто будто потускнел. У него в глазах стояли слезы, а он пытался шутить. Мол, да что мне сделали бы? Я все правильно сделал, а еще там был добрый старик Хокаге!
Я не понимал только одного: Зачем? Зачем он рассказывал это все Ируке? Неужели он не чувствовал, как учитель к нему относился? Или та сценка в лесу смогла его переубедить? Тогда Оскара Ируке за блестящее выступление!
В груди знакомо кольнуло. Я втянул воздух носом, стиснув зубы. На лбу выступила испарина, тут же впитавшись в бинты и без того влажные от пота волосы.
— Ирука-сенсей? — тихо позвал мальчик.
— Да? — с трудом выдохнул.
— А вы правда не сердитесь?
Я вопросительно приподнял бровь, чуть не зашипев от боли, там похоже были или скобы или швы.
Не поняв причины вопроса, не спешил что-то говорить, а мальчик сам пояснил:
— …Что не поверил вам сразу, — опустил глаза ребёнок — … и свиток…
Призадумавшись, я стараясь чётко проговаривать и не сорваться на шипение:
— Ты же не знал, что Мидзуки предатель… А свиток… — глаза у него на мокром месте: — Да забудь. — отмахнулся я, ободряюще улыбнувшись.
И этого жеста тело не смогло простить. Шикнув от боли, я прикрыл перебинтованное запястье ладонью и осторожно вздохнув, сказал:
— У Третьего этого гов… кхе-кхе, — осёкся пряча за кашлем оговорку, — таких свитков ещё много!
Мягко говоря, Ирука был в шоке, это я почувствовал. Узумаки — тоже, оговорку он услышал и понял.
Ну, это у них рулончик с чернилами на вес золота, а мне он по барабану. Я бы не постеснялся с таким в туалет сходить… Наверное.
— Ирука-сенсей, — помялся Наруто, — …ну… это… Рамен… — как вдруг затараторил, жизнерадостно улыбнувшись: — Ирука-сенсей, давайте я вам покажу печати теневых клонов! Тогда вы сходите со мной в Ичираку-рамен!
Я даже закашлялся по-настоящему от удивления:
— Нет. Не нужно.
— Почему?! — воскликнули хором, Наруто и Ирука.
Второму я ответил:
— «Пачаму-пачаму… По кочану и по капусте! Тебя спросить забыли!»
А первому терпеливо объяснил:
— Во-первых, техники это — секреты ниндзя. А хороший ниндзя своих секретов не раскрывает. Во-вторых, мне сейчас просто не хватит сил. Мне даже руку поднять — тяжело, какие уж там техники.
— А, я понял! — просиял пацан, — Тогда я принесу рамен сюда!
— Сумеешь не расплескать и не попасться на глаза врачам?
— А то! Даттебайо! Я быстро!
Из сумки на тумбе я вытащил купюру, будто всегда знал, что деньги именно там хранятся, и отдал Наруто.
— «Сбрендил?! Это мои деньги!»
— «Были ваши, стали наши… А ну замолкни, жмот! Я жрать хочу!»
Наруто немного недоверчиво покосился на деньги и перевел взгляд на меня.
— Иди уже, горе-ниндзя.
— Почему «горе»?
— Иди, — улыбнулся, — потом объясню.
Мальчик выпрыгнул в окно.
— Забавный он. — пробормотал я, держась за сердце. В груди снова закололо. И на этот раз сильнее. Совсем не так, как было у меня. Иначе. Будто в груди куча толстых, но острых игл, которые толкает кровь, и сжимают лёгкие.